– Пф, ну как тебе сказать. Есть. Если мы выберем неправильное направление, то рано или поздно упремся в тупик. Каждая развилка – ситуация, результат которой повлиял на тебя, как личность. Может быть, это что-то очень близкое. Например, вы пошли в соседний двор, увидели, как ребята обижают щенка, и защитили его. А может ты упала с каруселей и испугалась. Может быть много разных вариантов, но вот эти все, они достаточно быстро привели к развязке, а значит, мы быстро упремся в тупик, если ошибемся. Но это может быть и очень далекая ситуация. Например, если ты в пять лет познакомилась в этом соседнем дворе с мальчиком, а в пятнадцать поцелуешься с ним.
– Не буду я ни с кем целоваться! – завопила Ритка.
– Ну я, к примеру, к примеру, – успокаивающе сказал Каус, – но в таком случае нам придется очень долго идти, и мы вряд ли сможем вернуться. Так что давай-ка попробуй еще.
Ритка села на сухую землю и попыталась прислушаться к своим воспоминаниям, но в голове было совершенно пусто. Как будто это все вообще не с ней происходило. Но Ритка же прекрасно помнила начало, а дальше – как отрезало.
– Не пытайся вспомнить, – шепнул Каус, касаясь ее лапой, – приложи к себе и пойми, где ты, а где не ты.
Расслабившись, Ритка представила себя огромным камертоном, который делает «динь» и долго, красиво тянет чистую ноту. А потом мысленно касалась каждого из вариантов, и прислушивалась, как ответит ее внутренний голос? Где правда, а где фальшь?
И вдруг почувствовала, что развилка, на которой она согласилась пойти с Маринкой, какая-то более правдивая. Более чистая и объемная. Настоящая. Осторожно, стараясь не упустить это состояние, Ритка повернула налево и на нее хлынули воспоминания. Как они катались на каруселях и совсем потеряли счет времени. Как она слышала в отдалении крики родителей, но не подумала, что зовут ее. Как они пришли домой в темноте, и как плакала мама.
А сейчас она почувствовала и осознала, что в тот момент в ее личность был заложен один из важных кусочков. И больше никогда она не уходила, не предупредив близких. Потому что это не контроль, это безопасность. А еще спокойствие родных. Даже когда она загуливалась дольше, чем разрешала мама или уходила в соседний двор, она все равно звонила и сквозь поток недовольных маминых слов кричала: «Я жива, я недалеко, буду дома через полчаса» и бросала трубку. Тоже не сильно хороший поступок, но, по крайней мере, дома знали, что она в порядке.
Дальше стало проще. Поняв, как надо проходить развилки, Ритка хоть и не быстро, но продвигалась вперед, преодолевая поворот за поворотом. И с каждой развилкой обретала новый кусочек себя. Вспоминала, а правильнее сказать понимала, кто она. Постигала свою суть.
Спустя несколько часов Ритка и Каус, свернув за очередной поворот, вышли на освещенную светом синеватой Луны площадь. В центре ее в небо бил яркий луч света.
– Ангел, – шепотом произнес Каус.
Ритка огляделась. Площадь со всех сторон окружали возвышенности, которые сначала показались ей стенами огромного каменного карьера. Но, приглядевшись, она поняла, что это гигантские ладони, которые будто бы прикрывали от ветра горящую свечку.
– Что это? – шепотом спросила она у Кауса.
– Сердце города. Дворцовая площадь.
Осторожно подошли они к сияющему столпу света. Он действительно походил на горящую свечу, в самом низу, там, где был бы фитиль, стоял какой-то человек или дух. Мягко покачиваясь, он повернулся к Ритке и Каусу.
