Пахнет волшебно пыльцой средь привычной вони!»
Пишет стихи по ночам, убирает мусор,
В общем, живёт по душе, не нося личины.
Не нападает, хотя не бывает трусом, —
Просто он против насилия без причины.
Маленький шаг, незаметный с высот чиновных,
После – другой. Пусть не быстро – кто как умеет.
Если бы так же все делали поголовно,
Стало бы, может, у нас хоть на чуть светлее.
Лишь о великом мечтая, на малость – скупы
Те, кто всю жизнь измеряют успехом личным.
Есть доброта в этих малых крупинках глупых,
А добротой и спасается мир обычно.
***
Не безжалостность стали разящего насмерть меча,
А упрямство ростка, чьи зелёные тонкие руки
Сквозь асфальт протянулись на свет. И бутона свеча
Распустилась доверчиво… Спи под свирельные звуки
Нашей новой Весны. Спи, мой Свет, далеко до утра.
Мы так верили в жизнь, что надолго прогнали метели.
А теперь колыбельную песню поют нам ветра
И звенит тёплый дождь в вышине на исходе апреля.
Скоро Солнце вернётся, светя с каждым днём горячей.
Только помни всегда, по заветной гуляя аллее, что цветы
Иногда и сильней, и надёжней мечей,
Потому что и жизнь, и любовь – тоже смерти сильнее.
Слабаку так непросто на свете живётся,
Как ни прячет себя за жестокости щит,
Страх сквозь грубость сквозит. И ему достаётся,
И личина суровая не защитит.
Оттого и срывается там, где не нужно,
Пряча стыдный, гнилой, небогатый свой скарб.
Под надменностью злой и под позой натужной,
К сожаленью, обычный скрывается раб.
На прогорклой муке, знать, замешано тесто:
Как его не лепи, он не станет сильней.
И когда просто ставишь «героя» на место,
Он лишь плачет от тщетности злобной своей.
***
Бывает плохой конец у самой прекрасной повести,
Бывает, что тот, кто грел, вдруг падает сам без сил.
Прощать можно всё почти. Но знаешь, прощая подлости,
Себя унижаешь ты и тех, кто тебя любил.
А подлость – она в душе всегда, а не только к случаю,
Как ржавчина на мече, как в яблоке – червяки.
Лишь тот, кто и зол, и слаб, другого задорно мучает,
Такому не отвечай и не подавай руки.
***
За рваными строчками просто прятать смыслы,
Кончаются точками дни, только мы зависли
Вне времени и пространства, в бою с судьбою.
Завидное постоянство – быть лишь собою,
Ни с этими и не с теми, струной – без кожи.
Им кажется, мы не в теме. Мы в теме всё же,
Но матрицу словно взломали, чуть-чуть, слегка.
А там – цифры, коды, скрижали… И бед века…
Когда говоришь про реальность без лести, прямо,
За честностью видят банальность глупцы и хамы.
Им кажется, если поноса нагнать и мути,
То можно прожить вполне сносно и в этой жути.
Им кажется, сильные те, кто жестоки, грубы.
…А помнишь – как на высоте холодеют губы,
Застряв в обожжённом горле, дрожат слова…
Когда ты на воле, как кружится голова!
***
Я на пороге сижу, за порогом море.
Мудрая чайка молчит, над гнездом паря.
Вычерпать бы до капли последней горе,
Горе, которого в нашей земле – моря.
Где на последний век не нашлось героя,
Где разменяли доблесть на звон монет.
Белые крылья над чёрной, как ночь горою,
