2001
***
Компьютер – просто хорошо.
Он весь в своих секретах.
Ты только чертишь? А еще?
Передаешь ответы.
Скорее нет, а вдруг потом
тебе отключат сайты?
Поскольку вирус…
И еще… тебя читают с Мальты.
23 августа 2001
Деловое утро
Верхушки деревьев проткнули туман.
В траве усмехаются росы.
На окнах машин зайчик едет, он мал.
А бабочки спят и стрекозы.
В такой ранний час – мир для тех деловых,
кто едет на службу, работу.
И в это мгновенье меня ждешь лишь ты,
тем самым лишая свободы.
И все. Это миг. Это встреча всех дел.
Верхушка работ и заданий.
Потом день тумана, возможных побед.
Но все это будет уж в здание.
Здесь зайчик не бросит в компьютер свой блик.
Пора. Ожидают проблемы.
Растения – стрекозами выгнули лик,
а бабочки – галстуки схемы.
Чертеж и компьютер, и редкий Ваш взор,
вопрос: «Что еще непонятно?»
Потом то, что сделано, нужный обзор.
И все, на сегодня все ладно.
07 сентября 2001
***
Капли на окне, капли на руке,
некогда стереть, некогда сидеть.
Я звоню ему, солнцу своему.
Он ответил мне: «Мысли в седине».
Ревности бросок, ровный, как брусок.
Может он и прав, уж такой мой нрав.
Ветер вдруг затих и родился стих.
9 сентября 2001
***
Волшебство и уют среди древней листвы,
полоса уходящей дороги.
Мы проделали путь сквозь учебы пласты,
перейдя разногласий пороги.
И сегодня тепло. Бабье лето. Цветной
полушалок набросила осень.
В отношениях с любимым какой-то цейтнот,
а листву осень бросила оземь.
И поэтому мы каждый сам по себе,
словно с дерева врозь разлетелись,
вместе были еще мы с тобой в сентябре,
в октябре навсегда мы не спелись.
Вижу встречи с тобой нам совсем не нужны,
мы созрели для личных свершений,
но красоты листвы еще будут важны,
для каких-то всех дел завершения.
Улыбнись, объявись и не будь ты вдали,
подойди постепенно, не сразу,
и надежду свою на тепло утоли.
Но не склеить осеннюю вазу.
13 сентября 2001
***
Небо сине-черное и горит звезда,
что-нибудь беспечное в мыслях иногда.
Как же возникает жизненный наш путь?
В линии незамкнутой, ломанной чуть-чуть?
Или как недвижимость, редкая порой.
Может антикварная? Может лом горой?
Все с годами кажется – вишня отцвела,
а вишневка темная мысли вдаль вела.
Утро набирает за домами свет,
темнота сникает. Сказанное – бред.
Кофе без батона. Лампа. Ручка. Тик…
Время пробегает. Город мой притих.
Только ненадолго. Слышно шум машин,
дверь во двор смолкает мягко от пружин.
Дом как многогранник, как пчелиный рой,
дом и есть недвижимость, только дверь закрой.
Где-то у подъезда вишенка стоит,
а на ней осенний красный лист горит.
19 сентября 2001
Молчание осени
Ты как Осень весь русоволосый,
и красивый, только изнутри.
Я молчу. Кричат одни вопросы.
Твой ответ так тщательно побрит.
Занавес от солнца в ярком свете
пропускает теплые лучи.
Открываю осени приветы,
золотые, милый ты прочти.
Клена лучезарного зарницы
явно среди осени царят,
и слегка качаясь как ресницы,
с ветром очень мирно говорят.
Грустные сегодня наши очи,
ты молчишь как будто дикий клен.
Наши дни становятся короче,
голос твой сезоном опален?
Утомилось солнце. Рядом тучи.
Не прочесть тебя. Ты извини.
Твой характер, это просто кручи,
и молчанье осени звенит.
22 сентября 2001
***
Склонилась лампа надо мной,
металл светился золотисто,
и с деревянной темнотой
стекло соседствовало чисто.
Рука держала предо мной
страницы мудрого поэта,
и чем поэт писал сильней,
тем больше загоралось света.
Не удержалась вдруг рука:
взяла тетрадь, взяла чернила,
но мысль о лампе так легка,
