Киев, Украина. Киевский государственный университет. Факультет международных отношений. 03 июня 1992 года. Гнатишкин
– Э… брат. Не на тех замахнулся.
Капитан Сергей Гнатишкин сидел в небольшом, подвальном помещении, расположенном недалеко от центра города. На двери не было никакой таблички, на самом деле здесь находилось одно из отделений фонда ветеранов войны в Афганистане. В Киеве существовало несколько организаций «афганцев». Как оказалось, были и проукраинские, назывались они странно – афганцы Чернобыля. Причем тут Чернобыль спрашивается – одной беды мало, что ли?
– Почему?
Парень с ранней проседью в волосах – цокнул языком.
– Там и не такие как ты шеи ломали. Знаешь, кто там учится?
– Представляю. И что?
– Значит, не представляешь. Там ведь не только с Украины ребята учатся. С Грузии немало, с Азербайджана. Поступить проще, а главное что? Присмотра меньше. Кумовства больше. Это в Москве проверки всякие. А тут… а если посмотреть, с того же факультета международных отношений ребят в ООН едва ли не больше, чем из МИМО41.
– И что? Можно наркоту жрать?
– Да откуда ты взял эту наркоту вообще!
– Оперативная информация.
– Ну так в рожу плюнь своему барабану.
Гнатишкин многозначительно хмыкнул и встал.
– Пойду, пожалуй. Бывай… брат.
– Да стой ты… Тебе реально надо?
– Иначе бы не просил.
Афганец вздохнул, доставая ключи от машины из стола.
– Я предупредил. Поехали…
…
Брат-афганец – звали его Саша – остановил машину недалеко от какого-то перекрестка. Перед тем как выйти, посмотрел вперед и назад, как в Афганистане.
– Можно.
Они вышли. Улица как улица – но впереди была активная торговля с рук.
– Это «Лейпциг». Конкретное место, здесь торгуют гуманитаркой, сэконд-хэндом с европейских магазинов, прочими делами. Вон, глянь, черная – на углу.
Они шли, подлаживаясь под движение толпы. Саша показывал на стоящую на углу БМВ – пятерку.
– Это рэкетиры. Здесь их обычно зовут мурчащие.
– Мурчащие?
– Да. «Лейпциг» держит Кисель, это крупнейшая группа в Киеве.
– А мы-то тут при чем?
– Не спеши. Подстрахуешь?
– Давай… – Сергей сунул руку в вырезанный карман куртки и снял пистолет с предохранителя.
Афганец споткнулся около машины, неловко стукнул в дверь. Сидящие в машине бандиты немедленно отреагировали. Но непонятка была быстро улажена, и скоро Саша – обнимался с коренастым крепышом в кожанке. Потом они отошли во двор, и Сергей последовал за ними.
Бандит – почувствовал его каким-то шестым чувством, резко повернулся
– Э, че за дела?
– Спокуха, Варнак. Это свой.
– Какой свой?
– Серый – брат. Из Москвы.
Варнак – с загнанным видом переводил взгляд с одного на другого, и любому опытному человеку было понятно, что урка вот-вот решится на что-то совсем плохое.
Афганец усмехнулся по-свойски.
– Не колотись, брателла. Своих пишем, чужих колем…
Бандита эти слова немного успокоили, он облизал губы.
– Чо надо?
– Справочку бы.
– Идите в Госправку, я то тут при чем?
– Не хами, гугнявый, – вступил в разговор Гнатишкин. – Думаешь, я твои регалки бакланские не прочитаю? Перстенек твой… отсидел срок звонком, или что другое там раньше было42? А?
– Ах, ты, с…
Бандит бросился с неизвестно откуда взявшимся ножом в руке, но Гнат и Афганец вдвоем приняли его… как тогда в горах. Один перехватил руку, другой сильно, как по манекену – пробил. Бандит захрипел и осел без сил.
