– Но мы уже всё, – растерянно сказал Власов, – мы теперь только советники у местных…
Но Андрей перебил:
– Я спрашиваю: ты мне поможешь?
– Андрей, при чем тут?! – с мукой в голосе сказал Власов. – Мы через две недели уходим. Ну посадишь ты Лысого и чабана. Завтра на их место придут такие же. Это же Восток!
Андрей отложил ложку, оттолкнулся в кресле от стола и покатил к выходу.
– Подожди, Андрей! – крикнул Власов.
Но Андрей не остановился.
Власов сорвался с места, догнал его.
– Стой, мать твою! Ну пойми! Я только три месяца, как полк получил!
– За меня… – бросил Андрей, выезжая из столовой.
– За тебя, да! За ту операцию! Ну проси что хочешь! Но я не хочу больше лезть в это дерьмо! Я хочу живым уехать к жене и дочке!
Андрей, не отвечая, катил по военгородку к КПП – мимо плакатов «КРЕПИ ОБОРОНУ!», «ГРАНИЦА НА ЗАМКЕ!» и Доски почета с его, Андрея, портретом.
Власов, остановившись, смотрел ему вслед.
Толпа зрителей – местных жителей и российских солдат – запрудила не только площадь Свободы, но и все улицы, стекающиеся к ней. Потому что над площадью висели воздушные шары и транспаранты в честь Дня независимости Гюльфары, а посреди площади на дощатой сцене выступала модная певица со своей молодежной группой.
Проехав сквозь толпу, Андрей подкатил к особняку за площадью. Над парадным входом в особняк висел государственный флаг республики. Под ним на стене была красивая свежая вывеска:
РЕСПУБЛИКАНСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ
ПОГРАНИЧНЫХ ВОЙСК
Несмотря на праздник, у входа в управление царила деловая армейская обстановка – подъезжали и отъезжали армейские машины и цивильные «лексусы», офицеры с деловыми папками и кейсами пробегали из машин в управление и обратно. Из открытых окон были слышны телефонные звонки.
* * *
Андрей остановился перед охранником в новеньком американском камуфляже, с автоматом на груди.
– Салам алейкум!
– Ну… – ответил охранник.
– Не «ну» надо говорить, а «алейкум салам».
– Ну… – повторил охранник.
– Дуру гну! Вызови начальника.
– Какого тебе началника?
– Твоего. Начальника караула.
– Для чего?
Тут из подъезда вышел офицер, начальник караула, спросил:
– И в чем дело?
– Я Стахов.
– Ну знаю. Герой Чинарик. И что?
– Мне к генералу Таджибаеву.
– А он тебе назначал?
– Он мне нужен! По срочному делу!
– Ну, когда назначит, тагда придешь, да!
И начальник караула повернулся, чтобы уйти. Но Андрей вышел из себя и крикнул, тыча пальцами в свои медали:
– Эй! Стой! Ты это видишь, блин? Я отличник пограничной службы! Мне нужен…
Начальник караула сокрушенно покачал головой:
– Как вы нам надоели! Когда вы уже уё… уедете в свою Россию?
Услышав крик у подъезда, в открытое окно верхнего этажа выглянул генерал Таджибаев, сказал сверху:
– Ахмед! Пусти его.
Начальник караула тут же вытянулся по стойке «смирно»:
– Слушаюсь, господин генерал!
И, мгновенно изменившись, услужливо забежал Андрею за спину, схватился за спинку его инвалидного кресла и бегом покатил Андрея в вестибюль, к лифту.
А на третьем этаже генерал Таджибаев, радушно распахнув руки, уже шел по коридору навстречу Андрею.
Выкатив Андрея из кабины лифта, начальник караула снова вытянулся по стойке «смирно», взял под козырек:
– Господин генерал! По вашему приказанию…
– Свободен! – небрежно отмахнулся генерал и радушно сказал Андрею: – Здравствуй, дорогой! Как живешь? Что нужно?
– Поговорить. Я раскрыл сеть…
– Опять? – перебил генерал. – Заходи сюда.
И генерал открыл дверь в комнату рядом со своим кабинетом.
