Я прикрыла веки, выпустила дым и погрузилась в воспоминания. Плывущие внизу панорамы, устремляющиеся в космос энергетические потоки, беспомощно воздетые к небесам руки – навсегда запечатлевшиеся в памяти кадры мелькали с калейдоскопической скоростью. Определенно, это наша планета, только несколько тысячелетий назад.
–Это Земля, – уверенно заявила я и в ужасе осознала, что залипала, оказывается, так надолго, что моя сигарета успела полностью догореть и осыпаться, – Айк, что со мной было? Айк?
Парень неохотно открыл глаза и расслабленно вытянул ноги.
– Это Земля, – подтвердил он, – они так сказали.
Мы одновременно подняли головы и светящаяся точка, выделяющаяся среди бледно-желтых звезд своим предупредительно красным цветом, надолго приковала наши взгляды. Нибиру как будто стала ближе и ярче, окружающий ее шлейф перестал казаться всего лишь сгустком рассеянного сияния – в его отблесках чувствовалась какая-то странная закономерность, словно сопровождающиеся несущуюся к Земле планету спутники являлись не мертвыми космическими телами, а искусственно созданными объектами. Потому что это не спутники, а …
–Корабли! – Айк бессознательно стиснул мою ладонь, – мазафака, это корабли! Когда Нибиру приблизится к земле на достаточное расстояние, нефилимы высадятся на кораблях и…, – парень, наконец, осознал, что причиняет мне боль и запоздало выпустил мою руку, – я не знаю, что будет дальше.
–Знаешь, -возразила я, потянувшись за сигаретой, – у тебя на запястье это написано.
Мы молча курили одну сигарету на двоих и тщетно пытались остудить при помощи никотина свои закипающие мозги. «Надиктованные» отдельно каждому из нас рисунки в совокупности должны были нести в себе ключевые для понимания намерений нефилимов сведения, но наша человеческая логика не справлялась с посланиями инопланетного разума.
–Мы знаем, что это Земля, так? – похоже, бешеная жестикуляция была призвана придать ускорение тяжело пробуксовывающим мыслям, и мне оставалось лишь надеяться, что в исследовательском азарте Айк не нанесет мне случайную травму, – теперь дальше: в своих видениях мы как бы смотрели сверху, да? Я понял, что нужно сделать – я отсканирую оба рисунка и поищу похожие изображения на спутниковых картах. Ну как?
–По-моему, вполне жизнеспособная идея, – сдержанно похвалила я ожидающего бурных аплодисментов парня, – при учете, что эти места не слишком изменились за тысячи лет.
Айк довольно пристойно затянулся, передал мне недокуренную сигарету и вдруг обезоруживающе улыбнулся мне в лицо:
–Вы недавно сами сказали – есть вещи, которые не меняются с годами. Например, юношеский максимализм, мазафака!
Придумать относительно подходящие возражения в ответ на этот железобетонный аргумент, по всей вероятности, было так же заведомо невозможно, как и найти прием против лома, поэтому в итоге я сдалась и не смогла скрыть улыбки, а всячески довольный собой парень для приличия посокрушался, что уделяй он в школе чуть больше внимания изучению географии, может быть, ему бы уже сейчас пришла бы на ум парочка вариантов. Помянув всуе глубоко опостылевшую ему учебу, Айк заметно помрачнел, но как выяснилось через мгновение, настроение ему испортили вовсе не мысли о результатах тестирования, а совсем другие вещи:
–Римма, я не лезу в вашу личную жизнь, и никогда не буду этого делать, – небесно-голубые глаза Айка смотрели на меня почти в упор, и меня это непостижимым образом смущало, – я понимаю, что у вас и без меня проблем хватает, но, пожалуйста, давайте решим, как нам связываться. Свой номер вы не даете, мне не звоните, Юлька вообще не в теме… Я бы все равно вас нашел, не знаю как, но нашел бы! У вас муж, наверное, ревнивый, или парень – зверь, поэтому вы боитесь? Мазафака! Вы из-за этого урода так плакали?
