– Ты о ком? – он нервно дернул плечом.
– Мы с вами отлично понимаем, о ком идет речь. А вот ваша жена, видимо, пока не знает…
Танька цинично прищурила глаза.
– Может, и не узнает. А может, узнает… – она угрожающе, как ей показалось, повысила голос.
– Григорьева, – доктор устало потер переносицу, – ты что, действительно так сильно хочешь прыгать?
– Очень хочу, – враз осевшим голосом пискнула Танька.
– Ну, и прыгай. Только если ты там, в небе, в обморок упадешь, я никакой ответственности не несу.
– Я не упаду, обещаю!
Танька чмокнула доктора в щеку и побежала к инструктору.
Таня прыгала семь раз. И постоянно боялась той минуты, когда открывалась дверь самолета и нужно было к ней подойти, чтобы, сложив руки на груди, вывалиться из нее, как куль, в открытое небо. Это было страшно. Но в следующие минуты, когда обрывалась чека, раскрывался парашют и она парила над землей, покачиваясь на слабом ветерке, а земля приближалась – эти мгновения свободы и счастья стоили любых страхов.
Так считали подруги, гордые и счастливые, приезжая в общежитие и до ночи обсуждая все мелочи прыжков.
Потом была учеба, экзамены, практика… И пришло время, когда до распределения остался один месяц – февраль.
– Таня, осталось одно место в Свердловском лесном институте. Если все госэкзамены сдашь на отлично, дадим тебе направление. Через два года станешь дипломированным специалистом. Готовься, девочка, и сдай все экзамены на пятерки.
Классный руководитель поднялся из-за стола, считая вопрос решенным.
– Подождите, Александр Николаевич.
Тане, любимице педагога, нелегко было сказать эти слова. Она знала, как хорошо он к ней относится. Он сам был для нее отцом все эти четыре года учебы, и сейчас она чувствовала себя предательницей.
– Слушаю тебя, – он внимательно взглянул на растерянное лицо девушки.
– Я очень благодарна, что вы решили дать направление мне, но… Мы со Светой Дорошиной решили, что поедем работать вместе на БАМ.
Учитель удивленно поднял бровь, стараясь осмыслить ее слова. Сняв очки, медленно ответил:
– Это, конечно, неплохо, что вы с подругой хотите ехать вместе на молодежную стройку. Леса там достаточно, а рабочие руки нужны, но, Таня… Ты – умная девочка, тебе нужно получить хорошее образование и стать руководителем. Техникума мало. Такой шанс нельзя упускать. Я, честно признаться, не ожидал от тебя таких слов. Надеюсь, ты передумаешь.
– Я не передумаю, Александр Николаевич, – тихо сказала она, не смотря на него.
– Очень жаль, – сухо произнес учитель, – в любом случае, решать тебе.
Он надел очки и, не глядя на девушку, вышел из кабинета.
Вечером подруги, сидя как обычно вместе на кровати, долго шептались.
– Тань, вместе приедем на БАМ! Вот здорово будет!
– Да, – отвечала Таня, но что-то мешало радоваться. А ведь они уже давно решили, что поедут работать вместе на север.
Ночью представляла, как они станут работать, помогать друг другу и все у них будет получаться. Но картинка никак не хотела складываться.
– Я правильно сделала, что отказалась от института, – в который раз убеждала себя Танька, – ведь Светке институт не светит. А нам нельзя не вместе!
Уснула она лишь под утро.
За день до распределения, когда они обедали в студенческой столовой, ковыряя вилкой пюре, Света сказала, глядя в тарелку:
– Тань, знаешь, у меня не получится на БАМ. У мамы, оказывается, двоюродный брат работает деканом в институте в Оренбурге, и он мне поможет туда поступить. Он уже маме обещал… А ты, конечно, езжай, как мечтала, на север… Ты доедай, а я побегу, у меня дела есть.
