Траншея за цехом была раскопана экскаватором. В ней, помимо того, о чем говорилось на собрании и что было подтверждено протоколами допросов, еще были найдены не распакованные мешки с медным купоросом и содой для гальванических ванн.
Были произведены обыски в гаражах Бакулева, Поздеева, Бориса Львовича Фоминых – молодого человека, главного технолога завода, талантливого металлурга, имеющего правительственную награду – орден «Знак Почета». Он был зятем Генриха Ивановича и его черная «Волга» имела право въезжать на объект и выезжать без досмотра. В гаражах тоже очень многое заинтересовало следователей.
Судебный процесс был закрытым: в городе о нем знали немногие. Реальные сроки заключения получили семь человек. Трое – начальник цеха, мастер по организации производства и технолог завода на десять лет отправились в Сибирь, в Полянский ИТЛ (исправительно-трудовой лагерь, по уголовному ГУЛАГ).
Впрочем, многие там освобождались досрочно: в лагере существовала шкала зачетов: при выполнении норм выработки свыше 120 процентов один отработанный день засчитывался за два.
Всех, подписавших письмо в газету, постепенно, в течение года, с завода уволили.
По сокращению штатов.
П о г и б п р и и с п о л н е н и и …
Веселов Георгий, тренер по греко-римской борьбе, шел с толпой допризывников, их матерей, невест, друзей и подруг к военкомату, чтобы проводить часть своих воспитанников на войну. К военкомату они подходили не сразу. В клетчатых шерстяных брюках, джинсах, на ногах старенькие туфли, кроссовки, кеды, у некоторых и рубашка на три пуговицы настежь – строптивую буйную душу видно. Стояли вразвалочку, курили – вольница. Вышедший майор построил их в колонну, сказал напутствие, и колонна вышла на улицу. Удивительное, непривычное это было зрелище: машина ГАИ с мигалкой, дирижер, бунчук с развевающимися кистями, блеск духовых инструментов, тревожная мелодия «Славянки», девочки, взмахом руки приветствующие парней, жители, выглядывающие из окон домов, матери, шедшие рядом по бульвару: где среди сотни допризывников ее родной, кровиночка…
У памятника Ленину – почетный караул с карабинами у ног. Допризывники подравнялись, короткие речи и минута молчания в память о парнях, погибших в Афганистане. Десятки красных роз опустились к подножию монумента.
Продолжились проводы в клубе «Родник». На стульях веером разместились допризывники, рядом, справа, в форме и с боевыми наградами на груди – воины-интернационалисты, с другой стороны с гитарами представители клуба самодеятельной песни – барды. Пока же из динамика льется песня, записанная на пленку:
«Жаркая нерусская погода
Оседает пылью на броне,
Оседает вот уже два года
На афганской этой стороне…»
«…Там лесочки, кусточки, жасмин,
А под каждым контактная мина…»
«…Третий тост промолчим –
Кто пропал, а кто пан,
Караван, караван, караван…»
– Два раза в год город провожает своих мальчишек в армию. Сегодня мы провожаем вас. И хотим поговорить о тех, кто был и кто может стать настоящим солдатом, – говорит организатор проводов Лена Измайлова. – Это будет честный разговор об армии, о мужчине, который должен оставаться человеком и мужчиной и в гражданской жизни.
Из группы «афганцев» поднялся парень с гитарой:
– Ребята, я пришел сюда как друг Сергея Ившина. Он погиб в Афганистане. Но вот гитара, на которой он любил играть. Я хочу, чтобы Серегина жизнь продолжалась в этой гитаре. Кто хочет, пусть споет и сыграет на ней.
