Мы весь день по городу за Виноградовой мотались. Я, конечно, знал, что у оперов шило в одном месте, но даже не подозревал, что настолько. Она раза четыре за весь день в управление возвращалась, но всё больше по адресам гоняла с Прокопенко.
В целом, выглядела нормально, но мне казалось, что это только напускное.
– У неё рабочий день во сколько заканчивается? – потёр переносицу Волк, стащив с себя наушники.
– В пять, – ответил спокойно.
Саня же посмотрел на меня так, будто я ересь какую-то брякнул.
– Время девять. Какого лешего тогда она всё ещё катается с этим хмырём?
– А потому что опера сверхурочно работать любят, – усмехнулся Стрела. – Бескорыстные ребята.
Я ничего не сказал. Когда работал в ФСКН у нас тоже был ненормированный рабочий день, потому что мы только и делали круглыми сутками, что добывали информацию следокам. На этом вся наша работа строилась, и я как никто другой понимал, почему Лиза всё ещё на ногах.
В итоге домой Прокопенко повёз её очень поздно. Не знаю, что он ей наговорил, но Виноградова стремительно вылетела из машины и помчалась домой. Мы сверились со сменной группой наблюдения и сдали смену им, сами же разошлись по домам. Большинство проживали непосредственно в ЦСН. Только Соколу нужно было добираться в соседний район, но он на собственном транспорте, поэто не особо парился на этот счёт.
Я поднялся на свой этаж и вошел в пустую квартиру. Обычно очень остро чувствую, когда Тани нет дома, поэтому спокойно прошел на кухню, налил себе чашку крепкого чая и вернулся в зал, где даже телевизор включать не стал. Хотелось тишины, как снаружи, так и внутри.
Порой очень трудно не приводить мысли в порядок, но иногда ещё труднее делать это вновь и вновь, особенно такому тактику, как я.
Я хотел решить эти проблемы, но их решение лежало на совершенно иной плоскости, куда нет хода без потерь на этой.
Завтра я узнаю подробности о "смерти" Лисовского и очень надеюсь не набить морду этим двум упырям за то, что всё это время держали нас в неведении. Командир взвода был для нас не просто примером для подражания. До того, как появился Польц, мы себе и представить не могли, что может случится нечто подобное. Лисовский принимал участие в спецоперации в Дагестане. Об Амире тогда и не слышали ничего, но судя по материалам дела, там был его брат. Тот район зачистили от духов, я знаю, потому что после смерти Лисовского мы всем отделением написали рапорт Арестову с просьбой вернуться туда.
И я бы не сказал, что это было просто. Три месяца в лагере провести в подлеске близ посёлка, то ещё удовольствие, но мы крепились, живя на сухпаях и изредка добытой в лесу дичи.
Я понятия не имел что нужно Амиру от Лисовского, ведь после «смерти», я уверен, даже не совался в ту сторону. По легенде ты должен раствориться под чужим именем и никогда не возвращаться в места боевых операций.
Я вздохнул и отхлебнул горячего чая, взглянув на часы. Слишком поздно, Таня должна была уже вернуться.
Взяв телефон, я набрал её номер, но она не ответила на вызов. И это начало нервировать. Отыскал в записной книжке номер её сменщицы и только хотел активировать вызов, как на экране высветилось лицо Тани.
– Да, Слав. Звонил?
Голос такой запыхавшийся
– Опять коробки таскаешь. – возмутился я. – Тань, серьёзно, что ли?
– Слав, нет. Я не таскаю. Просто складываю всё по полкам. Домой хочу, сил нет. Ты уже вернулся?
