Выдача Шакловитого, не говоря уже о его казни, означала полное поражение Софьи. Пришло время решать и ее судьбу. Для этого Петру надо было достигнуть соглашения с братом. Царевна напрасно надеялась на Ивана. Возможно, при других обстоятельствах ей бы удалось заставить его замолвить слово в свою пользу. Но здесь в события вмешалась родня царицы Прасковьи, которая была не особенно расположена к правительнице. Салтыковы также выжидали исхода конфликта с тайной надеждой, что Петр устранит Софью. В десятых числах сентября боярин П.И. Прозоровский привез царю Ивану письмо от Петра с обвинениями в адрес царевны. Петр писал о том, что пришло «время нашим обоим особам Богом врученное нам царствие править самим, понеже пришли есми в меру возраста своего». Конечно, каков из «государя братца» Ивана правитель, Петр хорошо знал. Но форму следовало соблюдать. Главное же было сказано в конце письма: Софья отстранялась от «росправы» – управления государством и более не упоминалась в царских титлах. Объявленная «зазорным лицом», она должна была отправиться в заточение в Новодевичий монастырь. Пока без пострижения – разве только своею охотою. Но желания постричься Софья не высказала. Она проиграла, но вовсе не была сломлена.
Победа была закреплена новыми назначениями в правительстве. Дьяки и подьячие, тесно связанные с прежним правящим кругом, были отставлены. Многих отправили в провинцию. Другим пришлось начинать все заново – выслуживаться и завоевывать доверие у «новых господ». Приказы возглавили сторонники Нарышкиных, внесшие изменения в курс правительства. Нуждаясь в поддержке, оно стало более отзывчивым к требованиям дворянства.
В чем причина победы Петра? Думается, самое важное заключалось в том, что в понимании современников Софья исчерпала свою легитимность. Ее претензии на соправительство при братьях-царях на том основании, что она – «дочь царя Алексея Михайловича», казались неестественными и беззаконными. Не случайно все ее мечты о венчании не шли дальше разговоров в узком кругу – стоило ей попытаться выйти за его пределы, как все стопорилось.
Софья пала. До Полтавы оставалось 18 лет 10 месяцев – целая вечность.
Устранение Софьи означало начало самостоятельного царствования братьев. Пришло время им самим «владеть царством». Соблюдая старшинство, Петр даже обещал в этом соправительстве почитать «государя брата, яко отца». Это, конечно, был обыкновенный жест вежливости. На самом деле Петр уже мало кого слушался. Исключение составляла разве только Наталья Кирилловна, к которой он был горячо привязан. Парадоксальность ситуации, однако, заключалась в том, что сам 17-летний Петр вовсе не рвался править. Необходимость сидеть с думными чинами, разбирать множество дел, слушать доклады глав приказов, читать воеводские отписки – все это наводило на него смертельную скуку. Похоже, победа над сестрой-соперницей обрадовала его не только тем, что ушел в прошлое страх перед злыми кознями правительницы: отныне ничто не должно было ограничивать его в «Марсовых» и «Нептуновых потехах». Все, что он потребует, станут поставлять без промедления, по всесильному царскому слову. Разумеется, Петр принужден был чаще участвовать в церемониях и выходах, где без государя никак нельзя было обойтись. Но что касается рутины управления, то ее он возложил на доверенных лиц, включая родного дядю царя, боярина Л.К. Нарышкина, и боярина, князя Б.А. Голицына.
