- Что с запиской? – выдохнув, спросила Вика, и тут же отметила, как сильно побледнела Никольская от упоминания о записке.
Девушка, медленно поднявшись из кресла, неуверенными шагами подошла к окну и рукой уперлась на подоконник, при этом делая глубокий вдох.
- Я тоже хочу знать, что было в записке, - оповестил Жаров, убирая руки в карманы дорогих брюк.
- Вот, можете прочесть, - Вика передала ему записку, которая до сих пор лежала в папке, брошенной на стол, стоило ей только войти в кабинет.
Он с удивлением пробежался глазами по буквам и хмыкнул, вовсе не радостно, понимая, что найти того, кто это сделал, будет не так просто.
- Вырезали буквы из различных газет, неплохо поработали, - подметил он, откладывая записку. – Но почему такая реакция? – посмотрев на Юлю, решил уточнить Дмитрий, но в ответ получил лишь молчание.
- Просто… - начала Вика, решив все-таки рассказать мужчине о происходящем, но подруга ее перебила.
- Мне кажется, Дмитрию Александровичу пора. Вика, журналисты разошлись?
- Разошлись твои журналисты, - бросила она в ответ и тут же повернулась к мужчине. - Юльке постоянно снятся сны, точь-в-точь с теми же словами, что и в записке.
- Вика!
- Ой, не Викай, здесь серьезный мужик стоит, между прочим, пусть поможет, - словно отчитывая, ответила она, и вернулась взглядом к мужчине.
- Юля, я действительно могу помочь, - подтвердил он, указывая на послание.
Сама Никольская только качнула головой, но ничего не ответила, бросая взгляд на снова заговорившую девушку.
- Так вот, ей едва ли не каждую ночь сняться такие сны, после чего она ходит грустная и бледная, а уж после этой записки…
- Записка не первая, - неожиданно произносит Юлия, и оба взгляда обращаются к ней.
- Ты мне не говорила.
- Нет, я не хотела, чтобы ты не переживала из-за меня.
- Нет, ну это вообще, - возмутилась белокурая красавица, хлопнув в ладоши.
- И что было в первой записке? – поинтересовался Дмитрий, смотря пронизывающим взглядом.
- То же самое. Собственно, после нее мне и начали сниться сны, возможно, я просто себя очень накрутила, но ведь и записка - не плод моего воображения. А сны всегда очень явные. Темнота вокруг, и детский голос, словно девочка плачет и просит моего тепла, объятий, и мамой меня называет. А я у нее спрашиваю «кто ты»? Она отвечает – «чудо». И после этих слов я всегда просыпаюсь в холодном поту.
- Жесть, так же нельзя жить…
- А где первая записка?
- Я ее сожгла, испугалась, и сожгла.
- Очень плохо, она бы нам наверняка помогла. Ну, да ладно, я эту возьму с собой, покажу своему специалисту, и как будет что-то известно, я вам сообщу, - отчитался Дмитрий, убирая в карман пиджака квадратную бумажку.
- Дмитрий Александрович, вы же нам поможете? – снова влезла Вика, которой не нужно было подбирать слова, она всегда говорила то, что думала и считала правильным.
- Я постараюсь сделать все возможное, - ответил мужчина и добавил, смотря на нервничающую девушку: - Юля, вас подвезти домой? Думаю, стоит отдохнуть после такого тяжелого дня.
- У меня полно работы, благодарю.
- Да, конечно, подвезти, Дмитрий Саныч, не слушайте ее, а то она может и до полуночи здесь сидеть, а отдых еще никто не отменял.
- Согласен. Так что, поехали.
- У меня подкидыш, и мне нужно посылать запросы, делать записи, - стояла на своем Никольская, не желая оставаться наедине с Дмитрием, и уж тем более - ехать с ним в машине.
