– Что за люди? Ты что, из полиции?
Саша скорчила гримаску.
– У полиции и так дел невпроворот. Им реальных жизненных случаев вполне хватает: с топорами и дробовиками по пьяни. Где им с чертовщиной дела иметь? К тому же, тут по протоколу не поработаешь. Да и методика работы другая.
– Так у тебя работа такая – чертовщину расследовать?
– Скорее – людей от чертовщины защищать.
– Упаси меня Бог от таких защитничков.
Саша улыбнулась.
– Я понимаю, Глеб, звучит экзотически. Да и аферистов много развелось, которые на человеческом горе наживаются. Так вот, сразу скажу – мне от тебя и твоей семьи ничего не надо. А Насте я все равно постараюсь помочь, даже если ты это в штыки примешь. Я ей обещала. Так что я Насте должна. Помогу или нет – не знаю. Я с таким не сталкивалась.
– А с чем ты сталкивалась?
Саша снисходительно улыбнулась.
– Ну, скажем так, некоторый опыт в этих делах у меня есть.
Глеб по-новому оглядел Сашу. Он считал, что хорошо разбирается в людях. Даже в женщинах. Но тут он вынужден был себе признаться, что имеет дело с незнакомым подвидом, который сразу не поддавался однозначной классификации. Однако было что-то в этой девушке, сразу располагающее к доверию, что ли. Почему-то хотелось верить, что она поможет. «Осторожно, все обманщики крайне обаятельны», – сказал ему внутренний голос.
– А почему я должен тебе верить? Я тебя в первый раз в жизни вижу.
Саша понимающе кивнула.
– Глеб, ты абсолютно прав. Осторожность – прежде всего. Однако… Просто давай рассуждать логически. Врачи что-нибудь нашли у Насти?
– Вроде ничего настораживающего.
– Скажи, тест на наркотические вещества брали?
– Да, врач сказал, что от наркотиков такое бывает. Но Настю проверили и ничего не нашли. Других отравляющих веществ тоже.
– Так. Значит, это можно исключить. Томографию головного мозга делали? Подозрение на опухоль и все такое.
– Сделали. Ничего не нашли.
– То есть, получается, что абсолютно здоровая молодая девушка безо всякой на то причины впала в коматозное состояние?
Глеб хмуро кивнул.
– Можно было бы предположить, что Настя вдруг сошла с ума. Не надо смотреть на меня волком. Я просто рассуждаю вслух. Допустим, Настя вдруг впала в сумасшествие. Но почему она при смерти?
– Саша, я же сказал, что никто ничего не понимает. Но верить в то, что Настю вдруг сглазили или навели порчу, я тоже не буду.
– А вот и зря. Такое бывает. Но в данном случае я в этом сомневаюсь. Однако говорить об этом рано. Надо все проверить.
– Что ты собираешься проверять?
– Глеб, я уверена на сто процентов, что состояние твоей сестры было вызвано чем-то или, скорее, кем-то. Но я не экстрасенс, чтобы сказать сразу, в чем причина.
– Странно, а я уже думал, что ты пошепчешь на воду и явишь нам истину.
– Ты зря насмехаешься. Так делают аферисты. Способных на такое людей нереально мало. И поверь мне, они не будут размещать об этом в газете объявления.
– А приезжать в другой город по анонимному письму взбалмошной девицы они будут?
– Слушай, Глеб, скажи, а что ты теряешь? Настя при смерти. Помочь ей никто не может. В такой ситуации хватаются за соломинку. А вдруг я помогу? Зачем же отмахиваться от меня? Пусть даже ты и не веришь мне.
Глеб встал со скамейки.
– Так ты моя соломинка? Предлагаешь ухватиться за тебя?
Он угрожающе завис над Сашей, но она совершенно спокойно встретила его взгляд. Глеб схватил Сашу за обе руки чуть выше локтя и сильно сдавил.
