– Что скажешь? – поинтересовался Князев.
– Что тут говорить. Серьезный мужик. Лезть к нему, судя по всему, не стоит.
– Его же выберут в мэры, не так ли? – пробасил Вольф.
– С очень большой вероятностью, – сказал Максим и задумался. – Как мы этот «Горгаз» проморгали. Там же наших нет?
– Как-то нет, – сказал Вольф.
– Это плохо. Надо туда залезть.
– Уже поздно, – констатировал подполковник Соколов. – Будем работать по ситуации. Ты главное не лезь, Максим. Он тебя не тронет.
– А если что-нибудь сделать для него, то считай ты на него работаешь, – добавил Князев.
Симолин снова задумался. Он уже представлял что-то нехорошее после того, как Лифщица сделают мэром.
– Пока работаем в обычном режиме. Если какие-то движения на своих районах заметите, то сразу сообщайте, – сказал он.
Максим отвез товарищей по домам и поблагодарил их за сопровождение, заплатив им. За этот день лейтенант устал и решил поехать к себе домой. Ему даже не хотелось встретиться с Юлей, но она сама позвонила и сказала, что приедет. Он припарковал «рабочую», поднялся к себе на этаж, заглянул в почтовый ящик. Оттуда торчала агитка с лицом Германа Лифшица. Он улыбался своим уже не молодым лицом. Над головой большим шрифтом выведен его предвыборный лозунг: «Построим новое, сохраним лучшее». Симолин посмотрел на листовку и промотал в голове все, что рассказал Гамбург. Позже к нему пришла Юля. День закончился поздно ночью.
Дневник
3-я запись, октябрь 2010
Да уж… Сижу сейчас за столом и не знаю, чтобы такого написать. Дело об убийстве Буфановой началось. Она простая жена чиновника. Буфанов переписывал все имущество на нее, чтобы не светить его в декларации. Так делают поголовно все в думе. На бумаге всем владеют жены, а в действительности сами чиновники. Буфанова занималась строительством. Строила торговые центры. При этом не обошлось без махинаций с землями. В них напрямую замешана милиция. Доказательства есть, все всё знают, но ничего не делается, а потому что все повязаны между собой. Компания Буфановой получала земли непонятным способом. Ей помогал муж, а мужу менты, а ментам бандиты, которые выбивали землю для строительства. Вот так это и работает.
Пока все складывается как я хотел. Утренние новости показывали Буфанова. Анатолий Буфанов, фамилия-то прям такая противная. Как он строил из себя, что ему жаль свою любовь. Как он правдиво говорил, чуть слезу не пустил. Молодец мужик, но он такой же гнилой, как и все ему подобные. Странно, что к власти только такие и приходят. Я, наверное, даже начну за ним следить. Может быть его пожалею, поглажу, успокою. Фуу… Что за бред я сейчас написал. К черту. Кстати, проследить было бы неплохой идеей. Да, так и поступлю. Посмотрю, как страдает муж, у которого убили жену. Но что-то мне подсказывает, что я не буду доволен тем, что я увижу.
Максим проснулся утром рядом с Юлей. Запах ее волос стоял у него в носу. Взглянув на мобильник, он проверил время. Девять утра. Он поднялся с постели, зашел в туалет. Когда вернулся в спальню, увидел, что Юля проснулась. Она мило улыбнулась Максиму и вприпрыжку отправилась в ванную. Максим сделал бутерброды на кухне и прошел в зал. Там он сел на диван, стал потягивать чай и смотреть новости. Сегодня должны были показывать сюжет про убийство жены депутата Буфанова. На картинке он выглядел не совсем подавленно. Не похоже, что этот человек потерял жену и сейчас убивается горем. Он говорил очень стандартно, а закончил фразой что-то в духе: «виновники будут пойманы и наказаны по всей строгости закона». Совершенно без эмоций. Будто он говорил так про чужого человека. Максим посмеялся над его выступлением. Симолин знал его только по одному делу еще пару лет назад. Тогда Максим со своими коллегами помог Буфанову и его убитой жене расчистить землю для постройки торгового центра на месте частного сектора. Людей там проживало не много. Казалось, дело довольно громкое, так как ему дали огласку в СМИ. Но потом все улеглось, а Буфановы отхватили лакомый кусочек городской земли, заработав на этом миллионы. Сам Симолин с Соколовым, Князевым и другими причастными, заработал тоже не мало. Выиграли от этого все, кроме простого народа.
