– Но не обстоятельства. Ты знаешь, я связана клятвой, мне нельзя говорить об обстоятельствах смерти или причине. И к тому же, те смерти…они как переменные. Изменчивы, не точны.
Все эмоции разом сплетаются в узел внутри меня. В теории мы все знаем, что умрем когда-то. Но все иначе, если кто-то, например, твоя близкая подруга знает, как именно ты умрешь.
И судя по ее словам это не изменить. Это не переменная, нечто серьезнее.
– Сегодня? – тихо спрашиваю я, уже зная, что она не сможет ответить. Ева лишь сжимает мою руку в своей.
– Я…не могу, Ками.
К глазам подступают слезы. И мне не удается их сдержать.
– Скоро?
Когда она крепче сжимает мою ладонь, когда по ее щекам катятся горячие слезы, я получаю свой ответ.
Скоро.
Мне вдруг вспоминается все, что я хотела сделать, но не могла или боялась. Из груди вырывается печальных смех. Вся моя жизнь одно сплошное недоразумение. Черт, я даже влюбиться по-настоящему не смогла…
Ева вдруг хватает меня за руку, вытаращившись на безымянный палец. Другой рукой она резко смахивает слезы со своих щек.
– А у тебя случайно нет серебряного кольца с вырезанными цветами на нем?
– Что? – я непонимающе уставилась на нее, но подруга лишь сильнее сжимает руку, требуя ответа. – Нет. У меня никогда не было такого кольца.
В ее глазах вдруг вспыхивает огонек. Отпустив мою руку, она большими пальцами вытирает мои слезы.
– Это хорошо. – многозначительно стреляет в меня глазами и повторяет с напором. – Очень хорошо.
О чем она вообще? Что?
Стоп.
Мое сердце вдруг начинает биться чаще в груди. Легкий укол надежды заставляет его биться чаще.
– Но если бы у меня было такое кольцо, – спрашиваю я, осторожно подбирая слова. – Думаешь, оно бы мне подошло?
Ева цокает языком и морщится.
– Определенно нет.
Вот оно.
В ее видении на мне было кольцо. На безымянном пальце? Обручальное?
Нет.
Вряд ли.
Но отныне у меня будет ориентир и хотя бы крупица надежды. Пока на пальце нет кольца, я не умру. Точнее, когда на моем пальце появиться кольцо с вырезанными цветами, я скорей всего умру…
Раздается стук в дверь, и мы обе еще раз вытираем щеки.
Черная копна волос показывается в проеме, затем и все тело Эвивы.
– Вот вы где. – пропевает она. Даже если и замечает наши опухшие глаза, ничего не спрашивает.
Перепрыгнув через диван напротив нас, она откидывается на подушки и скрещивает ноги на столике. В полном обмундировании и с клинками на бедрах сестра похожа на одну из стражей. Вот только выражение ее лица выдает двадцати-трехлетнюю молодую девушку.
– Нолан вместе с Гэвином сейчас встречаются с нашим отцом. – делюсь я, но кажется, для Эви это не новость.
Намотав прядь волос на палец, она отвечает:
– Знаю. Это уже второй раз за полгода.
– Чего они хотят? – с беспокойством спрашивает Ева.
– Нолан хочет жениться на мне. – как бы между прочим отвечает сестра.
– Что? – в один голос выкрикиваем мы с Евой.
– Но его семья ненавидит тебя. – напоминаю я. – Его сестры, мать никогда не примут тебя.
Сестра лишь пожимает плечами и выпрямляется, опустив ноги на пол.
– Нолан единственный одаренный мужчина в семье. – берет печеньку со стола и тут же отправляет в рот. – Его мать ничего не сможет сделать.
Как-то уж слишком спокойно она говорит об этом.
– Ты что думаешь согласиться? – с ужасом предполагаю я.
Она вскидывает на меня свои голубые глаза.
– В таком случае я смогла бы избавиться от этого. – показывает сдерживающее кольцо на пальце.
