Иногда мне хотелось выйти на балкон в трусах и сладко потянуться. Но это было не солидно. Хотелось открыть бутылку холодного лимонада и выпить ее из горла. Но это было не представительно. Да меня периодически так и подмывало плюнуть на асфальт, сунуть руки в карманы и, громко хохоча, скакать по покрышкам в соседнем дворе. Только, боюсь, от такого мою мать бы хватил удар.
Что это было? Юношеский максимализм? Долгие годы я жил в едином ритме однообразных будней. И меня все устраивало. Что случилось теперь?
Каждый день все больше наполнялся абсурдом, напоминая жалкий фарс. Моя жизнь была бутафорией, и самое поганое – иначе я жить не умел.
Единственное, что радовало меня до сих пор – Ричи. Мой пес все понимал, и каждый вечер, когда я выжатым лимоном падал на кровать, мечтая не просыпаться утром, он ложился рядом, клал огромную голову мне на живот и сочувствующе смотрел на меня. А потом начинал бодать меня и кусать за руки, пока я не засмеюсь. Да, определенно, это был самый лучший друг в мире.
***
Солнце лениво выползало из-за горизонта, крадучись забралось в окно, пробежало по столу, открытому ноутбуку, по одеялу. Наглый рыжий луч защекотал мне нос, дотронулся до дрогнувших ресниц. Я чихнул и открыл глаза. Ричи тут же поднял голову, внимательно глядя на меня, и я улыбнулся. Дотянувшись до будильника, я удивленно приподнял брови. Было еще рано. Хотя я и так поднимался раньше всех, чтобы погулять с собакой, но сегодня часы били все рекорды моих утренних пробуждений. Спать уже не хотелось. Я сел на кровати и растрепал волосы, задаваясь вопросом, что меня разбудило в такую рань. Такое бывало, если на утро планировалась важная встреча. Нервы, нервы. Но сегодняшний день был относительно спокойным.
Тут до сонного, медленно разогревающегося мозга дошло. День Рождения. У меня День Рождения.
Один мой университетский профессор как-то сказал, что двадцать четыре – это тот возраст, в котором большинству придется страдать от угрей в последний раз. А еще я читал где-то, что 24, 36 и 48 – это возраст, когда случаются судьбоносные вещи. Что-то такое было связано с китайским гороскопом, уже точно и не вспомнить. Я всегда скептично относился к астрологии, звездам, восходящим и нисходящим знакам, считая все это чистейшим бредом, но почему-то эту статейку запомнил.
Усмехнувшись и покачав головой, я пошел умываться. Судьбоносные вещи в мой план-график точно не были вписаны.
Мы с Ричи тихо спустились на кухню и подкрались к холодильнику. Глаза пса шаловливо блестели, наверняка отражая мои. Я достал хлеб и палку колбасы, отрезал два огромных ломтя и сделал бутерброды. Вытащив бутылку с апельсиновым соком, я уселся прямо на пол, прислонившись спиной к дверце холодильника, и отдал один бутерброд Ричи. Мы сидели с ним, кроша хлеб, и чавкали. Натурально чавкали, чего я себе не позволял лет с пяти. И кто бы только знал, какое же это великолепное чувство! Половина пятого утра, я в растянутых спортивках и старой футболке сижу на полу с собакой и чавкаю бутербродом, запивая его соком из бутылки. Из бутылки! Невероятное чувство, пьянящее. Как же мало нужно человеку для счастья. Я тихо смеялся над Ричи, пока он расправлялся с колбасой, и поднялся на ноги только тогда, когда пес подошел к двери на улицу. Пора гулять. С наслаждением вытерев руки о штанины, я надел тапки и выскользнул во двор вместе с моим лабрадором.
