В денежном плане меня все устраивало.
Сказать, что я не пытался приударить за Милой, значит, ничего не сказать. После первой же попытки получил деликатный от ворот поворот. Пришлось смириться с ее статусом замужней женщины и матери.
Всегда лучистая, улыбающаяся, очаровательная, но в тоже время сильная и несгибаемая. Да, я знал, кто на самом деле является управленцем Землестроя. Видимо, это понимал только я. Мила всегда стояла за мужем, кардинал Ришелье, правда, без этих всех интриг. Она, казалось, и сама не понимала, какую важную роль играла в жизни Землестроя. Все еще смотря на мужа большими влюбленными глазами.
Но в какой-то момент все изменилось. В Миле. Словно что-то ее сломало, подкосило, и только какие-то остатки резервов не позволяли ей сдаться. Очаровательное каре сменилось на жесткий пучок, а элегантные костюмы на серую робу.
Увидев все эти метаморфозы, я спросил у Милы, все ли у нее хорошо. Предложил свою помощь в чем бы то ни было. На что получил жесткий ответ с четким указанием границ возможного между нами общения. И, как оказалось, эти рамки допускали лишь общение бухгалтер-директор. Даже роль старого знакомого теперь была для меня под запретом.
Я перестал так часто приезжать в Землестрой. Да и Мила приловчилась всю отчетность передавать через курьера или посредством мессенджеров.
А теперь…
Вторая неделя пошла, как я обосновался в Землестрое. Весть о том, что главный бухгалтер не приходит на работу разлетелась по всем подразделениям. Наконец, не без добрых людей, эта новость дошла и до моих ушей. Разобраться, откуда ноги растут, не составило труда. Интрижка между Шольцем и его помощницей стала достоянием общественности. Да, он, в общем-то, после ухода жены и не скрывал свои неуставные отношения. Я закрывал на это глаза. Шольц нужен был мне здесь.
Телефонные звонки на мобильный телефон заканчивались длинными гудками и переадресацией на автоответчик. Дома Мила не появлялась, как и в квартире дочери. Никаких транзакций с банковского счета. Даже примерный район ее обитания не удалось вычислить.
Оставался лишь один выход. Оккупировать Землестрой в надежде, что Мила все-таки появится. Вторую неделю я придумывал всевозможные проверки, реорганизовывал процессы, проводил совещания. С раннего утра и до самого вечера. Близлежащие аптеки неплохо заработали за это время на настойке валерианы.
После размещения Милой первого поста в инстаграм (соцсети я тоже держал под бдительным контролем) я знал, что ее появление - это вопрос времени.
То, как она ворвалась в конференц-зал, и все что происходило после, напомнило мне ту самую девчушку, что с боевым кличем кидала с балкона целлофановые мешочки, наполненные ледяной водой.
Как там, Людмила Константиновна?... Маленькие женщины созданы для любви… Обязательно проверю данную теорию.
Видимо, слишком глубоко ушел в свои мысли, так как на подъехавший автомобиль обратил внимание лишь, когда хлопнула дверь. Рефлекторно закрыл собой Милу.
- Э, это моя женщина!
Не сразу догадался, что громкое «Э» имеет непосредственное отношение ко мне, а «моя женщина» к Миле. Взглянул на приближающийся субъект, затем посмотрел на выглядывающую над моим плечом МОЮ ЖЕНЩИНУ. Как оказалось, вовремя. Она как раз своим большим пальцем проводила по шее. Интересный жест. Осталось только понять, кому относится сей элемент пантомимы.
Тем временем субъект приближался.
