Жизнь не покажется нам серой,
Любовь всё время рядом с нами,
Мы закалённые годами.
Гордится вами наш народ,
Сын служит, армии оплот!
Девчата смотрят из окошка,
Когда же запоёт гармошка.
Да, скоро миленький вернётся,
Девчонка паренька дождётся,
Возьмёт в объятья, расцелует,
Голубка снова заворкует.
Несёте службу вы отважно,
В стране у нас ещё неважно,
Забыты Русские морали,
Как мы героев почитали.
Сидят в Кремле пенсионеры,
Кто как из них достиг карьеры,
У них в роду одни грехи,
Все родом вышли от сохи.
Теперь же нами управляют,
Что делать со страной – не знают,
В уме у них одни маёвки,
А для народа – так, издёвки».
Прервал меня тогда дневальный:
«У нас тут есть один скандальный,
У края он, у стенки спит,
Всё слышит, кто что говорит.
Он нам твердит про амбразуру,
А сам всё в книжечку-фактуру,
Затем к начальству на доклад,
Ему значок на грудь, он рад.
Он в партию давно стремится,
От этого ему не спится,
Стучит на всех и день, и ночь,
Солдаты гонят его прочь.
Здесь не привыкли лебезить,
Знай, где и как что говорить,
У нас ребята боевые,
Но есть и подлые, гнилые.
Себя же нужно ублажить
И в праздник лычку получить.
Он задаёт свои вопросы,
Затем строчит на нас доносы.
Ступай, ложись в свою кровать,
«Подъём!» мне скоро вам кричать,
Недопустима здесь задержка –
Зарядка на плацу, пробежка.
Прими ты это во внимание,
Висит в казарме расписание,
Там каждый день и час расписан,
Начальством роты он подписан.
Ну, всё, давай, ступай быстрей,
Стоит наш прапор у дверей,
Вопросов с ним не оберёшься,
Послушаешь, с ума свихнешься».
Я отошёл к своей постели,
Входные двери заскрипели,
Дежурный чинно доложил:
«Нет нарушений», – ублажил.
«Как молодое пополнение?
Есть к службе у ребят стремление?
Во сколько был у них отбой?
Не скоро им ещё домой».
Задал вопрос и сам ответил,
Меня тогда он не заметил,
Я за кроватями стоял,
«Подъём!» команду чинно ждал.
«Подъём!!!» – команда во всё горло,
Моё дыхание чуть спёрло,
Я в майке выхожу, в трусах,
Кирза, портянки на ногах.
Ребята, как один, все спали,
«Подъём!» команды не слыхали,
Стою один я и робею,
Но к ним претензий не имею.
И вновь команда на подъём,
Теперь в строю стоим втроём,
Все остальные мирно спят,
Десятый сон они глядят.
Наш прапорщик кричит: «Абзац!
Вы – на пробежку все, на плац,
Кто спит – солдат на подготовку,
«Отбой, подъём!», как тренировку».
А утром осенью прохладно,
Себе в душе сказал: «Да ладно,
Пробежка утром не впервой,
Где пруд с прохладною водой?»
Бег – есть выносливость и сила,
Меня пробежка не смутила,
Зарядка, как по образцу,
Физупражненья на плацу.
Бегом опять в родимый дом,
Казарму так сейчас зовём,
Звучит команда «Умываться!»,
На завтрак быстро собираться.
Ребят, которые проспали,
Поодиночке всех подняли,
Раз пятьдесят «подъём – отбой»,
Проснулись, дружат с головой.
На построение приказ,
Мы в форме, в строй, всем напоказ,
Сержант по списку перекличку,
Читает вслух свою табличку.
Стоит армейская семья,
Все отвечают громко «Я!»,
В затылок дышим мы друг другу,
Бегом в столовую по кругу.
В столовой мы опять бегом,
Стол заняли вдесятером,
Стоим, команду ждём «Садись!»,
Немножко все мы напряглись.
«Всем сесть!» команда прозвучала,
Всеобщий выдох для начала,
Хлеб, масло, чайник на столе,
Не знаем, что там в котелке.
Команда: «Приступить к еде!»
Ячмень в нём, каша на воде,
Её зовут «дробь номер шесть»,
Не мог я с детства её есть.
Намазал маслом серый хлеб,
Здоровью причинил ущерб,
Не стал ячмень есть на воде,
Чай в кружку я налил себе.
