Над условной чертой горизонта - страница 4
ничтожной капелькой припоя
опять к земле не прикуют.
«Мне так понравилось, что можно…»
Мне так понравилось, что можно
тебя в себе нарисовать,
отождествить неосторожно
и в губы так поцеловать,
что абсолютно не удастся
единый организм опять
на независимые царства
усильем воли разорвать.
«На таком плато широком…»
На таком плато широком
горизонт – неисчерпаем,
так широк, что ненароком
глубину его пронзаем
и выхватываем взглядом
исчезающие крохи,
кажется – настолько рядом,
что порежешься на вдохе.
Сталкер
С. Н.
Всю ночь ходил вокруг палатки
и ветки мелкие ломал,
под утро чай готовил сладкий
и сетовал: рюкзак твой мал.
Взвалив на плечи свой, огромный,
шёл через чащу напролом
и этим кабана напомнил
с обломанным в боку копьём,
которого хотели греки
от Калидона отогнать —
и получила на орехи
от вепря греческая знать.
Ольга Аникеева
Окончила ГУ Санкт-Петербурга по специальности «экономист». Работаю менеджером. Печаталась в альманахах «Зелёная среда», издаваемых издательством «Любавич» в Санкт Петербурге, а также в альманахах «Окно», «Ижорские берега», «Невский альманах».
Тишина
Замедлив шаг, остановиться,
Не в спешке и не на бегу
Услышать, как вспорхнула птица,
Качнув камыш на берегу,
И в тишине заворожённой,
Пройдя по влажной лебеде,
Увидеть небо отражённым
В озёрной медленной воде.
С орбиты времени упругой
В него сорваться на часок,
И плыть, как облако над лугом,
От вечности на волосок…
Туман
Ну вот и всё. Ушли слова и жесты.
На улицах погасли фонари.
За облако обманутой невестой
Луна сбежала плакать до зари.
И стелется туман над Петербургом,
И дождь смывает краски не спеша.
И бродит по холодным переулкам
Моей когда-то бывшая душа.
Летаргия
Погружая в летаргию,
Теплый дождь, как влажный кокон,
Обволакивает нежно,
Я устало поддаюсь…
Улиц линии тугие
И провалы чёрных окон,
Время кругом центробежным…
Всё проходит? Ну и пусть.
Это, кажется, не страшно
И, наверное, не больно —
Отпуская в невесомость
Несуразную мечту,
Стать уже не бесшабашной,
А послушно и безвольно
Падать молча в полусонность,
А точнее – в пустоту…
Я проснусь ещё, быть может,
Через год или столетье,
Если лучик осторожно
Утром ляжет на плечо,
И опять под тонкой кожей
Отойдя от полусмерти,
Сердце сладко и тревожно
Будет биться горячо…
Крымская ночь
Тихо. Море полусонно
С галькой шепчется на пляже.
В полуабрисе балкона
Звёздный свет такой, что даже
Оседает на ресницах
И на мягких синих шторах.
Нам вдвоём с тобой не спится.
Южной ночи шелест, шорох,
Лунный блик на смуглой коже,
Обнажённость чувств и тела,
И плывёт на бриг похожий
Над землёй балкон наш белый…
Ноябрьский сплин
О, тоска ноября, с обнажённостью зябких деревьев,
С пустотою двора под косыми штрихами дождя,
Только ветер скулит, словно пёс перед запертой дверью
У сырого подъезда, дороги к теплу не найдя.
В монотонности дня от асфальта до серого неба —
Всё единый гризайль. Не хватает цветного пятна.
Где же буйство твоё, мой октябрь?
Канул, словно и не был.
Только холодность стен. Только сумрак в колодце окна…
«В тишину, в тишину… В эту сизую дымку деревьев…»
В тишину, в тишину… В эту сизую дымку деревьев,
В утончённость штрихов хрупких веток на фоне дождя.
В молчаливости дня только шелесту листьев доверить
Все печали свои, по осенней тропе уходя.
Не в глухую тоску – в одиночества чистые воды
Не спеша окунусь, чтобы стала мудрее душа,
Научилась любить бесприютность ноябрьской погоды,
Горький искус рябин, льдистый солнечный блик в камышах.
Похожие книги
