Надя пыталась угадать произошедшее. Таня крепко держала за её руку и всматривалась в окна, то ли думая кого-то увидеть, то ли – напротив, желая понять, что они в этом месте одни.
– Дома крутые… Повезло им, – вздохнула девочка. – Я бы хотела быть богатой. Тогда нас бы сразу увезли, и мы бы не потерялись. Чего ты, не понимаешь что ли?!
– Дома как дома. Не всегда деньги проблемы решают. Не все, как мне кажется.
– Это ты специально так говоришь, потому что у нас такого дома не будет, – шмыгнула Таня.
– Как это не будет? Вот сейчас выберем и будем жить.
– Ну, это не взаправду же… Я хочу, чтобы он был прям мой личный!
Некоторое время шли молча. В пустоте посёлка стук обуви по асфальту раздавался громче обычного. В Барушкино не было снега, как будто место находилось в далёких тропиках, а не в средней полосе. Всё здесь было устроено для удобства жителей. Уложенные под асфальт трубы отопления, тянущиеся от местной котельной, не давали снегу залеживаться.
– Думаю, нам крупно повезло.
– Это почему?
– У них должно быть оружие, – с оптимизмом предположила Надя. – Оно нам очень поможет. Давай сейчас выберем дом, а потом займемся другими делами. И обязательно нужно тебе что-то новое из одежды найти, а то ходишь как матрёшка.
– Кто? – скривилась девочка.
– Матрёшка. Игрушка такая. Деревянная, с секретиком. В самой большой кукле прячется чуть поменьше, в ней ещё одна, а в ней ещё…
Таня недоуменно смотрела, не понимая. Надя вздохнула:
– Странно, что ты не видела. Потом покажу, найду где-нибудь.
– Не надо мне деревянную игрушку. Лучше поищем куртку. Хочу, чтобы она как моя шапка по цвету была! Тёплая и красивая, обязательно!
Надя сдержала улыбку – шапка давно закоптилась, стала серой от грязи, с множеством зацепок и наполовину ободранным помпоном. Пока что девочка пребывала в счастливом неведении насчет своей внешности, так что впереди её ждало много открытий.
Высокие заборы надежно отделяли коттеджи друг от друга. Соседи оберегали личную жизнь, стараясь, чтобы ничего лишнего не вышло вовне. Острые шипы, высокое напряжение, колючая проволока и безликие надписи на табличках, отражающие общее настроение жителей: «Тебя тут не ждут!», «Собака лает – хозяин убивает!», «Прошёл мимо – молодец!»
Надя знала, что большие деньги развязывают руки и дают ощущение вседозволенности, но лишь до поры, пока не опустеет кошелёк. Зависти у неё не было, только недоумение – порой богатые люди одевались очень безвкусно и нередко окружали себя вычурными и нелепыми предметами.
Наде показалось, что она услышала какой-то звук. Таня тоже замерла и осторожно дёрнула её за рукав, кивком указала на ближайший двор. Оттуда слышался тихий скулёж. Девушка осторожно заглянула в металлическую дверь калитки и увидела большую конуру и овчарку, понуро сидящую на привязи. Та хрипло гавкнула пару раз и подошла к непрошенным гостям на всю длину цепи, потом уселась и замерла, ожидая. Хвост собаки подрагивал, словно находясь в раздумьях – вилять ли этим людям. За конурой Надя углядела разорванный в клочья мешок из-под сухого корма: вероятно, хозяева надеялись, что покидают дом ненадолго. Пёс доел эти запасы явно очень давно – бока впали, через шерсть проступили рёбра. Как проживал свои дни этот несчастный, знал только он сам. Теперь же, увидев незнакомцев, он явно приободрился и получил шанс выжить.
