Наемник нашего времени - страница 9

– А в полицию за помощью ты не обращалась? – задаю вопрос, хотя наперед уже догадываюсь об ответе.

– Конечно, обращалась, у меня там знакомый в уголовной полиции. Но он говорит, что тут ничего не поделать. Никто из пострадавших заявлений не подает, а если подают, то на следующий день подозреваемые приходят вместе с адвокатом к начальству и все улаживают.

– Хорошо, я попробую разобраться, что тут вообще происходит. Прежде всего сниму номер в отеле. Пожалуй, пойду в отель «Пярну», подальше от «Странда». А ты меня не разыскивай. Если понадобится, созвонимся. Пошли, я отвезу тебя домой.

– Ты мог бы и у меня заночевать, места хватает, да и Артур не заявится, – произносит Анне не совсем уверенным голосом, и я улавливаю это.

– Спасибо за приглашение, – отвечаю вежливо и стараясь не обидеть ее отказом. – Но мне придется работать, так что не знаю наперед, когда буду возвращаться, ночью. Ты станешь волноваться, не сможешь заснуть, а тебе рано утром на работу. Мы же просто друзья, так ведь?

В упор смотрю на Анне. Мой взгляд меньше всего говорит о том, что я хотел бы заночевать у нее, под ее одеялом, что она мне нужна как женщина. Нет, Аннушка, те времена, когда ты вскружила мне голову, прошли. Теперь я только друг, готовый помочь тебе в беде, ничего больше.

– Извини, забыла спросить, сколько я должна тебе за работу? – даже не понять, есть ли в этом вопросе хоть капля обиды за отказ.

– Если еще раз заикнешься о деньгах, то я тотчас же уйду отсюда. Сколько я тебе платил, когда ты латала меня, лечила и прятала? Ведь ничего, а я довольно долго жил за твой счет. Так ведь?

Анне не возражает. Встаем и идем к моей машине. Отвожу Анне домой, к утопающему в зелени желтому домику.

В отеле все проходит гладко. Регистрируюсь и иду в свою комнату. Комната как комната, с широкой кроватью, мини-баром и цветным телевизором. Вечер еще не наступил. Решаю повременить с походом в ночной клуб и просмотреть газеты. Закуриваю красный мальборо и выхожу с кипой газет на балкон.

Ночной бар отеля «Странд» посещают сравнительно взрослые люди в возрасте от двадцати до сорока лет. Сегодня присутствуют и пары постарше. К своему удивлению вижу в баре и начальника столичной уголовной полиции вместе с женой- балетмейстером. Ну, им-то уже за пятьдесят. Надеюсь, что он здесь не ради меня. Киваю ему и супруге в знак приветствия и иду в свете неоновых лучей к стойке бара, где заказываю светлое мартини с кучей льда. Сажусь у противоположной от шефа полиции стены, чтобы следить за ним и чтобы имелся обзор всего зала. Пью стакан за стаканом. Кто-то говорил мне, что среди молодежи модным напитком стала текила. Заказываю ее несколько раз по двойной порции. Ну и дрянь! Нет, мартини или хороший коньяк намного лучше. Выпитое спиртное начинает потихоньку давать знать о себе. По каким приметам я узнаю об этом – сейчас расскажу. Все женщины становятся симпатичными. Это во-первых. Во-вторых, один мой однокурсник из пединститута, Тыну Кант, баскетболист, всегда говорил, что когда подбородка на ощупь уже не чувствуешь, тогда готов. У меня все эти симптомы были налицо.

Народу к полуночи в баре набралось порядочно. Особенно много было финнов, шведов и немцев. За моим столиком разместилась компания молодых эстонцев. Публика танцевала. Начальник таллиннской полиции тоже танцевал со своей женой. Интересно, как долго они вытерпят этот шум? На самом деле он мог бы уже идти домой, вдруг мне придется проявить себя, поэтому не хочу, чтобы потом он вспоминал на работе: именно тогда, когда в «Странде» что-то случилось, я тоже находился там. Меня приглашает на танец довольно смазливая девушка. Нынешние порядки все-таки забавные. Женщины приглашают мужчин на танец и гораздо активнее, чем мужчины – их, а к концу вечера еще и завлекают в постель. Девушка, с которой я танцую, уверяет, что окончила в этом году гимназию. На следующей неделе поедет в Тарту сдавать вступительные экзамены на медицинский факультет. Присматриваюсь к ней. Длинные темные волосы аккуратно уложены. Темное обтягивающее коктейльное платье подчеркивает привлекательность фигуры. Спрашиваю, как ее зовут.