это происходит со мной по-настоящему. Мужские руки требовательно теребят мою грудь, играясь с горошинами сосков, гладят нежную внутреннюю сторону бедер, от чего ноги до самых мысочков покрываются мурашками, а в животе становится так приятно пусто. Я даже попыталась во сне приоткрыть глаза, аккуратно, чтобы не развеять его, но из-под трепещущих полуопущенных ресниц увидела лишь пустую комнату, из которой почему-то пропали даже служанки. Хотя я продолжала отчетливо ощущать прикосновения к своей коже.
Любовник был настойчив. Огладив мои ноги, он решительно развел их в стороны, и я затрепетала в предчувствии его прикосновений там. А он все ждал чего-то, тянул время, томил мое желание. Бедра мои овеял ласковый теплый ветерок, окутал невесомым покрывалом низ живота, и я застонала, прогнув поясницу и непроизвольно еще шире разведя в стороны ноги. И ветерок, послушав моего призыва, скользнул между ними, перебирая ловкими тонкими пальчиками волоски на моем лобке, холодя то самое сокровенное место, которое уже сгорало от неудовлетворенного желания.
Я снова застонала, приоткрыв рот. Неужели любовник не сообразит поцеловать меня? Но я не чувствовала рядом со своим лицом ничьего дыхания, только крепкие руки на бедрах. Ветерок затих, и я, наконец, ощутила прикосновение к своему лону горячей мужской плоти. Самого ее кончика. Он скользнул вверх и вниз, словно выискивая правильный вход. Еще разок. Я подалась ему навстречу, поторапливая и пропуская желанного гостя внутрь, и… проснулась.
Сердце бешено колотилось, грудь вздымалась так яростно, словно я и вправду только что занималась сексом. Но рядом не было ни следа волшебного любовника, только все те же три массажистки с невозмутимым видом заканчивали свое дело.
Лилла покосилась на меня, в глазах ее играли смешинки. Неужели я стонала во сне? Вот прямо так, откровенно и нагло рассказывая всем о том, что мне приснилось? Я покраснела от неловкости, но служанка тут же отвернулась с непроницаемым лицом:
– Процедура закончена, саске. Следуй за мной, я отведу тебя в твои покои.
***
Помимо умасливания лечебными снадобьями, служанки удалили с моего тела все волоски. Я вздохнула. Вероятно, именно поэтому во сне я ощущала приятное прикосновение призрачного любовника к своему паху. А еще они чем-то обработали мои волосы, словно покрыв каждый волосок тонкой упругой пленочкой, отчего моя и без того весьма густая темно-рыжая шевелюра стала еще объемнее и лежала на плечах красивой волной.
– Волосы у тебя, конечно, коротковаты, саске, – Лилла окинула меня придирчивым взглядом, словно оценивая результат своей работы. – Но зато цвет красивый, необычный.
– Как-как ты меня назвала? – мне показалось, что я опять ослышалась.
Лилла по-доброму улыбнулась:
– Саске, значит, «госпожа для наслаждений». Ко всем наложницам Великого Нага обращаются именно так.
– Ясно, – я пробормотала растерянно. Значит, я теперь госпожа наслаждений. Повелительница постельных утех. Прекрасно. То есть, ужасно, разумеется. – Послушай, Лилла, а у вас тут есть связь?
Девушка непонимающе уставилась на меня:
– Связь с чем?
– Ну, связь мобильная, там, интернет, телефон… – видя, что лицо Лиллы из удивленного становится испуганным от обилия незнакомых слов, я осеклась. – Как-то же вы общаетесь с… другими оазисами.
Лицо Лиллы тут же просветлело:
– А, ты имеешь виду посыльных. Если весть срочная, гонцы могут отнести ее на тарнах или тарларионах. Если срочности нет, то мы узнаем новости из миражей.
