Меня магнитом тянуло на улицу. Хотелось выйти, обратиться и размять мышцы, пробежавшись по территории. Но так вести себя на этой земле было запрещено во избежание конфликтов, и чтобы не пугать людей. Как ни посмотри, все меньше поводов оставалось для того, чтобы задержаться здесь.
Я подошел к одному из больших окон, повернул ручку и аккуратно открыл, впустив холодный ночной воздух внутрь. Внутренний волк довольно оскалился. Перебраться из окна на улицу оказалось делом одной секунды. Я бесшумно приземлился на расчищенную от снега дорожку и тут же прижался спиной к стене. Совсем неподалеку слышались голоса. Сторожевые обходили особняк по периметру и действовать нужно было быстро.
Старая кладка кирпича и близкое расположение водосточной трубы позволили легко взобраться на этаж выше.
Я оказался на узкой открытой террасе с пустыми каменными вазами. Должно быть, их использовались для цветов в другое время года.
— Правда говорят, что ее собираются показывать как уродицу на ярмарке?
Я прислонился к стене, оказавшись в тени между окнами, и перестал дышать, прислушиваясь к голосам неспешно прогуливающихся людей. Такие охранники и сами легкая мишень, тем более, что они не смогли учуять мое присутствие.
— А я слышал, что она такая страшная и больная, что ее даже никому не покажут.
— Зачем тогда привезли?
— Кто знает. Вдруг это даже не хозяйская дочка? Говорят, настоящая давным-давно того, сгинула.
Я посмотрел вслед удаляющимся сплетникам и довольно усмехнулся. Чутье не подвело. Было в этом доме что-то интересное. Про ребенка Одинцовых не слышал разве что глухой, но и такому как-то бы да пересказали историю о рождении дитя смешанной крови.
Оборотни и люди вступали в связь время от времени, никто не оспаривал такое право, но до официального объединения и создания мира никто не производил потомства после случки. Они стали первыми, и это значительно подогрело интерес к странной семье, заключившей межвидовой брак и давшей потомство.
Заглянув в соседнее окно, я убедился, что мое предположение, будто на первом этаже комнаты хуже, не подтвердилось. Обстановка была примерно такая же, как у Ромки.
Воспользовавшись тем, что в комнате никого не было, я прошел дальше. Ничего интересного здесь оказаться не могло, да я и не собирался пробираться внутрь, создав тем самым конфликт с проживающим там оборотнем или человеком.
Я уже хотел спуститься обратно на землю, добравшись до противоположного конца террасы, когда в последнем окне заметил едва заметное движение.
Прижавшись лбом к стеклу, на подоконнике сидела блондиночка и таращилась в темноту сада перед домом с таким видом, будто он был ответом на какой-то важный вопрос.
Оперевшись плечом о стену, я завис на пару секунд, любуясь аккуратным профилем и копной светлых волос. Девчонка выглядела необычно в моих глазах, было в ней что-то привлекающее, спрятанное за миловидной внешностью. Но мне не удавалось понять, что именно.
Слишком хрупкое для оборотней телосложение не оставляло сомнений, что это чья-то человеческая девчонка. Однако отвращения я не испытывал, только интерес, и странное желание зарыться пальцами в копну светлых локонов, и заглянуть в аконитовые глаза.
Бретельки белой сорочки на молочной коже завладели моим вниманием, стоило скользнуть взглядом ниже.
Картины того, как можно снять эту одежду самыми разными способами, пронеслись перед мысленным взором одна за другой, горяча кровь.
