Старик с гордостью вышагивал рядом с Сильнягиным, и было заметно даже невооруженным взглядом, что «свиное изобилие» радует его душу. А вот подкоп под забором загона, через который несчастная скотина ушла в бега, обнаружить как раз удалось. Реакция чересчур уж спокойного пожилого таджика не замедлила проявиться, он мгновенно вызвал «дежурного свинопаса» и устроил ему такой разнос, что Светлане пришлось зажимать уши руками, чтобы не слышать виртуозных матюков, изрыгаемых пришедшим в настоящее бешенство Махмудом.
Отведя душу на подчиненном, старик приказал ликвидировать подкоп, а после вновь подошел к участковому:
– Ну, теперь-то твоя душенька спокойна? Еще вопросы есть?
– Вопросов нет. – Даже и глазом не повел Сильнягин. – Вот только где эта свинья труп нашла? – Сдвинув на нос свою неизменную ковбойскую шляпу, почесал затылок участковый.
– Ну, это уже не мои проблемы, – заявил Махмуд. – Теперь я свободен?
– Свободен…
– Приносим свои извинения за доставленное беспокойство! – подключилась к разговору Светлана. – Поймите – служба такая.
– Вот, Сильнягин, учись, как надо с людьми общаться! – повеселел Махмуд. – Спасибо, красавица!
Минули вот уже вторые сутки, а от верного Бурята до сих пор не было вестей. Виктор Павлович Тихорецкий, а для очень узкого круга старых «друзей» и компаньонов по криминальному бизнесу – непререкаемый и коронованный авторитет Витя Бульдозер, мерил нервным шагом большой каминный зал первого этажа своего шикарного особняка, отделанного с большим шиком и неописуемой для простых смертных роскошью. Он метался из угла в угол, пытаясь привести суматошные мысли в относительный порядок и немного снизить нервное напряжение.
Нацедив себе стакан первоклассного виски, он сделал большой глоток и плюхнулся на диван, скрипнувший дорогой кожаной обивкой. Дорогой алкоголь приятно опалил горло мягким теплом, которое разбежалось по напряженным мышцам, заставив их немного расслабиться. Уставившись на потрескивающие в камине поленья, Виктор Павлович отхлебнул ещё глоточек и невидящим взглядом уставился на пляшущие в очаге языки пламени.
После третьего глотка он наконец-то сумел успокоиться и проанализировать сложившуюся нестандартную ситуацию. А пораздумать было над чем. Во-первых: он понимал, что ведет себя как пряник-первоходок, в первый раз попавший на зону, но ничего не мог с этим поделать. А все чертов общак Семена Метлы, неожиданно всплывший после стольких лет забвения! Уж очень жестко макнул его носом в собственное дерьмо пожилой казначей, заставив Витю даже после его смерти, ощущать собственную неполноценность и бессильную злобу на самого и себя, да и на весь мир в придачу.
И за три десятка лет лекарства от этого дерьма он так и не обнаружил. А он должен был уделать этого старого правильного урода! И сделает это! Он найдет его нычку, и теперь его уже ничто не остановит! Витя, почувствовав, что его вновь заносит, одним махом допил ударную дозу вискаря, которая взорвались у него внутри настоящей ядерной бомбой, так что даже в темечке заломило. Хватанув открытым ртом воздух, он поднялся с дивана и вновь засеменил к распахнутому бару, чтобы начислить себе еще.
Когда он вновь приземлил на диване свою раздобревшую задницу, «накачанную» в думском кресле, взбодренный алкоголем мозг, наконец-то, заработал в нужном направлении. Если с приступами ярости и бешенства он сумел совладать, то, что делать с неожиданно исчезнувшим с горизонта Бурятом, еще не решил. Проблема заключалась в том, что в последнее время подобные Витины проблемы разруливал именно пропавший Бурят.
