Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы - страница 14

В то время отмечали, что в Париже никогда еще не было так много предметов искусства и роскоши. Статуи, картины и гобелены в огромных количествах импортировались из других стран и очень быстро реализовывались. Все те симпатичные безделушки – предметы мебели и украшения, в изготовлении которых французам нет равных и по сей день, больше не были игрушками одной лишь аристократии: их в изобилии можно было обнаружить в домах торговцев и большинства представителей среднего класса. В Париж, как на самый выгодный рынок, свозились самые дорогие ювелирные украшения; среди них был и знаменитый алмаз, который был куплен регентом, назван его именем и еще долго украшал корону французских королей. Он был приобретен за два миллиона ливров при обстоятельствах, свидетельствующих о том, что регент был не таким безудержным стяжателем, как иные его подданные, по инерции скупавшие все подряд. Когда ему впервые предложили этот алмаз, он отказался его покупать (хотя желал иметь его больше всего на свете), сославшись на то, что его долг перед страной, которой он правит, не позволит ему истратить такую сумму народных денег на какой-то камень. Это веское и благородное оправдание вызвало панику у всех придворных дам, которые несколько дней кряду судачили о том, что будет жаль, если столь редкой драгоценности позволят покинуть пределы Франции только потому, что не нашлось человека достаточно богатого, чтобы его купить. Регента непрерывно умоляли сделать это, но все было напрасно, пока герцог де Сен-Симон, который при всех его положительных качествах и способностях был краснобаем, не взвалил тяжкое бремя уговоров на себя. После того как его умоляющие просьбы поддержал Ло, регент благосклонно дал согласие на покупку, позволив изобретательному Ло найти способ оплатить камень. Его владельцу была дана гарантия на выплату в течение оговоренного срока суммы в два миллиона ливров, 5 % от которой он получил сразу, и разрешено забрать все ценные осколки после огранки камня. Сен-Симон в своих «Воспоминаниях» с немалым удовольствием описывает свое участие в этой сделке. Он пишет, что камень был таким же большим, как ренклод[32], почти круглой формы, идеально прозрачным, не имел дефектов и весил более пятисот гран[33]. Довольный собой, Сен-Симон подытоживает свой рассказ сообщением, что с его стороны «было весьма похвально убедить регента сделать столь знаменитую покупку». Другими словами, он гордился тем, что убедил регента пожертвовать своим долгом и купить себе безумно дорогую безделушку за народные деньги.

Это безмятежное процветание длилось до 1720 года. Предупреждения парламента о том, что запуск в обращение слишком большого количества бумажных денег рано или поздно приведет страну к банкротству, игнорировались. Регент, не имевший ни малейшего понятия о философии финансовых отношений, считал, что система, однажды принесшая хорошие результаты, не может развалиться. Если пятьсот бумажных миллионов обеспечили такую выгоду, рассуждал он, то еще пятьсот миллионов обеспечат еще бóльшую выгоду. Это было величайшее заблуждение регента, которое Ло не пытался развеять. Небывалая жадность людей подпитывала эту иллюзию, и чем выше был курс Индийских и Миссисипских акций, тем больше печатали billets de banque[34] ему вдогонку. Возведенную таким образом пирамиду можно без натяжки сравнить с помпезным дворцом, построенным Потемкиным, этим русским князем-варваром, чтобы удивить императрицу и угодить ей. Огромные ледяные блоки громоздили один на другой; выполненные во всех деталях ледяные ионические колонны образовывали величественный портик; купол из того же материала сиял на солнце, которое могло лишь позолотить, но не растопить его своими лучами. Дворец блестел издалека, словно сделанный из хрусталя и алмазов; но однажды подул теплый южный ветерок, и величавое строение растаяло. В конце концов никто не смог даже подобрать его фрагменты. То же самое произошло с Ло и его системой бумажных денег. Как только ее коснулось дуновение народного недоверия, она обратилась в руины, и никто не мог воздвигнуть ее вновь.