Но и Краснова, и Шкаф, и даже Андрей вылетели у меня из головы, как только началась программа. Я поняла, почему именно посвящение в студенты запоминалось больше всего. Стиралась та самая грань, разделяющая всех: преподов и студентов, парней и девушек, друзей и тех, кто не общался между собой. И каждый, даже если и не хотел, то все равно показывал своё настоящее лицо, становился самим собой. Обнажал свой настоящий внутренний мир. Без масок, без декораций, без мнимой важности, лицемерия и показательного эффекта. Это было какое-то безумие, словно в воздух добавили чего-то, усиливающего эмоции. У меня болели скулы и живот от смеха, но возвращаться в корпус, несмотря на поздний час, совершенно не хотелось. Организаторы не щадили никого: ни парней, ни девчат, ни вполне солидный возраст некоторых преподавателей. Доставалось всем. И когда я поняла, что следующей измазанной в муке и сиропе буду я, меня неожиданно выдернули из толпы. Тихо ахнула и оказалась в руках Андрея.
– Привет, Рапунцель.
– Андрей, – выдохнула, не в состоянии скрыть свою радость.
Он отвёл меня в сторону и скрыл от посторонних глаз, прижав к шершавому стволу многолетней сосны.
Вырвавшись из необузданного, шумного веселья, я только сейчас заметила, что наступила глубокая ночь, и здесь, вдали от музыки, хлопков пиротехники, вспышек и светомузыки было свежо, прохладно и… хорошо. Потому что рядом стоял Андрей, и я жадно разглядывала его лицо, словно видела впервые.
Андрей
Растрёпанная, с горящими глазами, даже измазанная синими полосами аквагрима, Ева выглядела сногсшибательно. Её возбуждённое, частое дыхание отключало мозг полностью, а сияющий взгляд, которым она прожигала моё лицо, сносил все ограничения, которые я так старательно возводил.
– Ты поздно… – прозвучало не то с сожалением, не то с упрёком.
– Неужели ждала? – спросил с сомнением, ожидая услышать колкость в ответ.
– Ждала… – Лёгким ветерком прошелестело признание.
Даже не сразу поверил в услышанное.
– Раньше не получилось, – ответил с сожалением и провёл по её лицу большим пальцем, размазывая краску.
Хоть в это и сложно поверить, но разрыв дистанции между нами дал именно тот эффект, на который я рассчитывал.
– Ой, я ужасно выгляжу? – Сверкающие глаза стали ещё больше.
– Нормально, – ответил хрипло. – Пойдём отсюда.
– Но там так классно… – Повернулась на хлопки фейерверков.
– Классно, не спорю. Толпу уже разогрели, и она практически себя не контролирует. Дальше будет хуже. Вряд ли народ обойдётся одними танцульками без согревающего.
– А вдруг понравится?
– Чтобы меня окунули мордой в муку с непонятно чем? Нет уж, спасибо. Я воздержусь.
Ева хихикнула.
– Можно же просто посмотреть или… потанцевать, – предложила, не желая сдаваться.
На секунду мне показались в её интонации приглашающие нотки, а умоляющий взгляд сводил с ума.
– Хорошо. Но от меня ни шаг. Поняла?
– Как строго. Это всё? – вызывающе вздёрнула подбородок. Смелая.
– Нет. Не всё. – Притянул к себе за талию и впился в желанные губы.
Растерялась. Вытаращила на меня глаза, но не вырывалась, пока я исследовал мягкие, податливые губы. И… Сдалась. Зарылась обеими руками в мои волосы и ответила на поцелуй. Сначала робко, а потом жадно, пока нам обоим не стало хватать кислорода. Прижал Еву к стволу, ощущая как её потряхивает.
– Замёрзла?
– Н-нет… – Подняла осоловелый после поцелуя взгляд.
– Боже, Ев-ва! – Из моей груди вырвался рык, и я снова напал на губы девушки, потянув её на себя.
