– Вообще-то, – продолжила Виноградова, обращаясь уже ко мне, – я рассчитывала, что мы встретимся тет-а-тет и все обсудим.
– Вообще-то, – ответила в тон ей, – я в принципе не рассчитывала, что мы здесь с тобой будем встречаться.
Аня поморщилась.
– Если уж приехала помочь, могла бы и не хамить. Думаешь, мне сильно хотелось с утра тащиться в Хитроу? Просто планировала ввести тебя подробнее в курс дела.
– Я приехала помочь не тебе, – вырвалось у меня. – Это во-первых. А во-вторых, хоть спасибо бы сказала.
Аня окатила меня привычным высокомерным взглядом.
– Скинь адрес гостиницы и будь готова завтра в десять, – проигнорировав намек на вежливость, заявила она. – Адвокат договорился о свидании.
И, не сказав больше ни слова, развернулась и гордо удалилась (ну, по крайней мере, это она попыталась изобразить).
Мы с Олей проводили ее взглядом.
– Мда… – озвучила подруга вслух мои недавние мысли, – на каблуках ходить она так и не научилась…
Я фыркнула, но тут же осеклась. Тотчас Оля, будто вспомнив про мое существование, прекратила разглядывать исчезающий силуэт Виноградовой и посмотрела на меня ТАК, что у меня само собой вырвалось:
– Я сейчас все объясню.
– У тебя тридцать секунд.
В тридцать секунд я, конечно, не уложилась и почти всю дорогу до парковки вводила ее в курс дела. Зря надеялась, что, узнав правду, Оля смягчится.
– Арсеньева, ты совсем сдурела? – тихо и спокойно, разговаривая со мной как с душевнобольной, поинтересовалась она. – Ты на хрена сюда приперлась?
– Я же тебе сказала, что Андрею надо помочь…
– Да задолбала ты уже своим Андреем. Сколько можно с ним нянчиться? Проблемы у него – прекрасно! Заслужил, пусть выпутывается сам! Ты допомогалась уже! Напомнить, чем в прошлый раз для тебя это все закончилось? Хоть кто-нибудь твои просраные годы оценил?
У меня аргументов не было.
– Нет, – после секундной паузы пришлось признать.
– И что, ты решила в этот раз почему-то будет по-другому? Если ты мне сейчас скажешь, что он изменился, я клянусь, что выкину тебя из машины!
Я с опасением покосилась в окно. Мы как раз съезжали с высокой магистрали.
– При чем тут изменился или не изменился! – Поспешила я спасти свою жизнь. – Не о том речь вообще! Не возвращать же его я приехала! Я приехала помочь вытащить его из тюрьмы.
– Ну вот это совсем смешно! И чем, прости, ты поможешь? Если дело обстоит так, как ты мне описала, то ты хоть понимаешь, какого уровня это вопрос?
– Я могу хотя бы попытаться…
– У него вон девушка есть! Которая считает себя победительницей по жизни! Вот пусть она и пытается!
– Ой, да ладно, Оль, – решила я использовать последний козырь, – признай, ты бы сама никогда не бросила человека в беде. Даже если он твой бывший. Если уж я не смогла, то ты бы и подавно!
Это было чистой правдой. Я искренне убеждена, что Оля – самый добрый человек из всех живущих на планете Земля.
Она эту свою черту тоже знала. Поэтому здесь не могла спорить со мной. Впрочем, видимо, от природной скромности, все же попыталась.
– Ну, не знаю, – протянула она. – Что касается парочки последних бывших, тут точно не уверена…
– Кстати, что там у нас с Кириллом? Переведен уже в разряд «экс» или еще нет?
В девичьем мире есть беспроигрышный вариант сменить неприятную тему: перейти к обсуждению чужих мужиков.
Оля поморщилась.
– Переведен. Честно говоря, хочу, чтобы он уже забыл о моем существовании и стер из своей памяти мой номер.
