– Напишу я, – вдохновенно продолжил журналист, – о преступной системе, которая провоцирует новые преступления. Что человек, работающий на наглых эксплуататоров беззащитных живых существ, не мог сохранить моральные устои. Лишь тот, кто уважает права кур, не рискует своей нравственностью! "Зелёные" с руками оторвут.
Лёшка стащил из тарелки Кира крылышко и стал жевать.
– Ладно, – окончательно запутался продажник. – Что на самом деле было?
– На самом деле мужик начальником этого участка и работал. И землю давно таскал, натуральные удобрения в магазинах на вес золота. Просто сейчас руководству его проще по статье уволить, чем через три года со всеми выплатами на пенсию выпроваживать. Сам виноват, пожадничал. Со своей зарплатой этот похититель дерьма мог спокойно фиалки каждый день покупать, – пояснил Лёшка.
– А правда? Правда-то где? – тоскливо спросил Кирилл.
– В дерьме! – Спокойно ответил Лёшка. – Правды ему захотелось. Давай лучше по пиву, пока Макса ждём. И крылышек. Со всем уважением к курам, конечно.
Макс явился почти к финалу посиделок. Кир жаловался на невостребованный пипифакс и озверелое начальство, Лёшка ехидно комментировал и смеялся.
Глотнув из чужого бокала, спасатель охарактеризовал синт-пиво одним словом:
– Дрянь.
Потом подумал и поправился:
– Дряни.
– Хорошо, что рядом нет этической полиции, – предостерёг Кирилл. – А то схватил бы штраф за негативизм в общественном месте. Не посмотрели бы, что ты им почти коллега, ты же не при исполнении.
– А коллеги вообще козлы! Но знаешь, кто больше всех козёл?
– Кто? – коротко поинтересовался Кирилл, прикидывая, как переместить Макса в закрытую кабинку. Подслушают ведь!
– Наши предки и мой прапрадед лично! И "зелёные"!
– Так, – решительно встал Лёшка. – Хватай пиво и пошли в кабинет с приват-заглушкой. Там хоть уматерись. Ничего, доплатим, удовольствия стоят денег. Особенно удовольствие обругать кого-то. Мне только отметки об административке не хватало.
Макс нехотя пошёл за друзьями. Ему хотелось буянить и выражаться, а штрафа не хотелось. Поэтому спасатель терпел, пока за ним не закрылась дверца приват-кабинки.
– Козлы! Козлы! Козлы! И я козёл! И ты, Лёшка, козёл безрогий, предусмотрительный!
– А твой прадед? – спросил Кир. Перевёл стрелки, чтобы не оказаться следующим козлом.
– Прапрадед! – сварливо поправил Макс. – Тьфу на тебя, Кирка, даже поистерить нормально не даёшь.
– Это потому что мне любопытно. Ты меня заинтриговал, – признался Кир, великодушно не заметив обидное прозвище.
Макс вздохнул, отхлебнул из бокала.
– Помнишь, что в середине прошлого века было?
– Нет, – с достоинством отозвался продажник. – Но в школе проходили.
– Шутник. На Земле грянул мусорный кризис. Из-за парникового эффекта ледники растаяли. От загазованности дохли животные, разлагались и этим повышали количество метана в атмосфере… И так далее по учебнику. Тогда создали экологический Интерпол. "Зелёным" дали карт-бланш. Штрафовали за каждый несанкционированный экологами чих…
– И так далее по учебнику, – любезно подсказал Кир. – Макс по мировой истории у меня была тройка, но это сейчас даже в детских садах рассказывают!
– Короче, кризис вроде прошёл, а последствия до сих пор расхлёбываем. Про Мусорный остров в Тихом океане слышал?
– Он до сих пор существует? Я думал, его разобрали давно, – Кирилл сократил головой.
– Разберёшь такой. Там мусор от всего человечества сотню лет копился! Восьмой материк! Но разбирают.
