– Простите, а я тут долго нахожусь?
– Почти двое суток. Как тебя зовут?
– Айрис, Айрис Морган.
– Морган?
– Да.
– А ваш отец не…
– Да, да, это мой папа, – не выдержав головной боли и всплывающих воспоминаний, я повернулся лицом к стенке, и невольно слезы покатились на больничную койку…
– Здравствуйте, это Денни Морган?
– Да, а с кем я разговариваю?
– Вас беспокоит доктор седьмой краевой больницы. Ваш сын Айрис попал в страшную аварию, но не беспокойтесь, его жизни ничего не угрожает.
Медленно сползаю по стене, сердце от шока останавливается.
– Айрис, сынок…
– Отец, отец! – крича на весь дом, обхватываю руками голову, телефон падает, и голос на той стороне экрана затих.
– Денни, Денни, что произошло?
– Айрис…
– Что Айрис? Денни, что с Айрисом? – крича и схватив за руки, меня трясет побледневший муж.
– Он в больнице.
– Он жив? Денни, я тебя спрашиваю. Айрис жив?
Дыхание остановилось, и мое сознание на миг прояснилось… Слезы идут не переставая, в голове боль как после хорошего удара.
– Денни, твою мать, какого черта сидишь. Я тебя спрашиваю, он жив?
Я смотрю на мужа и не знаю, что ему ответить.
Схватив телефон, начинаю искать во входящих номер больницы, руки дрожат, а из-за слез, которые не могут остановиться, не могу разобрать, тот ли номер я набираю.
– Отец! Я не могу найти номер!
– Так, едем…
– 7‐я! Доктор сказал 7‐я! Это ты во всем виноват!
– Денни, но я не…
– Ты… это ты позволил ему уехать, это ты не спрятал документы. Господи, сколько раз я тебя просила хранить эти документы у себя в офисе. Ну почему ты меня не послушал?
– Денни, успокойся. Поехали в больницу.
Лежа в палате, я не чувствую ног, наверное, это обезболивающее, которое еще действует на организм. Мой взгляд уловил кресло… то самое кресло для инвалидов.
– Док! А для кого стоит кресло?
– Айрис, ты особо не переживай, но тут такая штука…
– Нет, какого черта, да на хер… Не-е-е-ет!
Я безумно боялся этих слов… и в принципе и помыслить не мог, что это для меня.
– Айрис, послушай, при аварии твой позвоночник сильно пострадал. Если честно, то у тебя должны начаться безумные боли. Видимо, ты еще под таблетками.
– Что??? Не-е-е-ет!! – Я закричал так, что у Кетти побелело лицо, она стала как эти белые больничные стены.
Если бы вы знали, как тогда мне было хреново.
Слезы градом, я сжимал кулаки и превращал их в месиво, все костяшки были разбиты, и тот запах крови. Увидев мое состояние, сосед, который был привязан к койке, начал в истерике бить по кнопке вызова «скорая помощь медсестры».
Я лежу на кровати, у меня нет ни чувств, ни мыслей, ни интереса… ни черта… Белые стены, чертовы кровати и запах…
Это запах безнадежности людей, которые уже исчерпали свой лимит, лимит на беззаботную жизнь. Где обычно веселятся, гуляют, трахаются и просто наслаждаются.
Я инвалид… инвалид… инвалид. Это слово прозвучало раз сто в моей голове.
– Парень, с тобой все в порядке?
– Какого черта? Разве ты не слышал? Ты не слышал, что сказал док? У меня ног нет!
– Разве док именно это сказал?
– Пошел к черту!
– Послушай, парень, у тебя ноги на месте, они не отрезаны или, как сейчас произносят, ампутированы. Это всего лишь временные трудности. А ты тут истеришь.
– Слушай, иди к черту, я и так на взрыве, ты ни хера не понимаешь… Я Айрис Морган, самый популярный парень. Теперь инвалид… да на меня ни одна девчонка не глянет. А ты мне говоришь, что все в порядке? Знаешь, я не привык и не буду таким, как ты, овощем… понял?
