В России до сих пор уважительно отзываются о лютом враге Российской империи, Тадеуше Костюшко. Не все знают, что в конце 1792 года Костюшко в Париже от имени патриотов Речи Посполитой вел с французским революционным правительством безуспешные переговоры о совместных действиях против Австрии, Пруссии и России.
Еще менее известно, что после провозглашения в Кракове Акта восстания и провозглашения Костюшко «начальником восстания» ему была предоставлена диктаторская полнота гражданской и военной власти в стране.
24 марта – обыкновенно и считается днем начала восстания. 24 марта Тадеуш обратился к населению, выпустив четыре патриотических воззвания: «К войску», «К гражданам», «К священникам», «К женщинам». Очень красиво и патриотично.
«Я не буду воевать за одну шляхту», – говорил Костюшко. 7 мая Костюшко издал Поланецкий универсал, в котором крестьянам обещалось личное освобождение и уменьшение повинностей. Очень демократично.
Вот только не знают у нас, что этот патриотизм и демократизм обеспечивала… гильотина. Стояла она на площади Рынок в Кракове. Отрубили голов не так и много, около сотни. Всего-то! Только почему-то и об этом «пустячке» ни у нас, ни в Польше не пишут. Видимо, не хотят «бросить тень» на образ великого поляка, личного друга Пушкина.
После того как Костюшко 10 октября в бою под Мацеевицами потерпел поражение, был ранен и взят в плен русскими войсками, он, по одним сведениям, заключен в Петропавловскую крепость. По другим сведениям, он жил в Петербурге в бывшем дворце князя Орлова и пользовался полной свободой. Даже если сидел в крепости, его лечили, и он вышел из крепости здоровым. Это в тюрьмах Конвента умирали от голода.
Стоит ли удивляться, что Екатерина II издала указ о расторжении торгового договора с Францией, запрещении впускать в русские порты французские суда и в Россию – французских граждан?
В феврале 1792 г. Австрия и Пруссия заключили против Франции военный союз. Но великие империи не торопились начинать наступление. Все, что они сделали, это придвинули свои войска к границам Франции и ожидали. Облегчали бегство белым, блокировали источник международного терроризма. И только.
В самой Франции же только фейяны выступали против войны, опасаясь связанных с нею внутренних потрясений. Даже королевский двор добивался объявления войны, надеясь подавить революцию с помощью интервентов.
Революционная Франция ХОТЕЛА войны, чтобы нести свои идеи в остальную Европу. Президент Конвента Грегуар высказывался с полной ясностью: «..все правительства нам враждебны, все народы – наши друзья и союзники; мы погибнем, или все нации будут свободны». Так же откровенно говорил разве что Лев Троцкий: 1 февраля 1918 года на переговорах в Брест-Литовске он заявил: «Мы больше не желаем принимать участие в этой чисто империалистической войне, где притязания имущих классов явно оплачиваются человеческой кровью. В ожидании того, мы надеемся, близкого часа, когда угнетенные трудящиеся классы всех стран возьмут в свои руки власть, подобно трудящемуся классу России, мы выводим нашу армию и наш народ из войны. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий».
М. Робеспьер и его сторонники противились объявлению войны, призывая сосредоточить все силы на борьбе с внутренней контрреволюцией. Все остальные активно пропагандировали идею революционной войны с тиранами Европы. Верх одержали сторонники войны, 11 июля 1792 г. Законодательное собрание объявило: «Отечество в опасности». 20 апреля 1792 г. Франция объявила войну Австрии.
