Чудная белокурая Нимфа в фиалковой блузке из тончайшего шелка от кутюр за двести евро колеблется…
Я быстро подсчитываю, сколько уже на нее в общем потратил и… понимаю, что она НЕ на одну ночь!
Дурында продолжает отказываться брать бокал в руки, чем сильно раздражает меня.
— Надя, я поднимаю тост за наше с тобой необычное знакомство, — укоризненно на нее смотрю и добавляю — Если ты не выпьешь вместе со мной, я обижусь!
Она со вздохом подчиняется. Сначала принюхивается к вину, строя из себя аристократку, затем слегка пригубляет его и… полукивает в знак одобрения.
Ее, по-видимому, от матушки Природы утонченные манеры и грация возбуждают мое воображение, что сразу отзывается внизу...
В паху становится тесно!
Я приглашаю ее присесть на дизайнерский диван-уникат в «гостиной». Включаю нам камин и Моцарта. Терпеть последнего не могу, но на женщин он всегда действует так, как мне надо: без-от-каз-но.
— Устала? — ласково спрашиваю ее, но не сокращаю между нами расстояние.
Она опять кивает.
— Прости! — прикрывает левой ладонью свой зевок и начинает часто моргать.
Я предлагаю ей пойти в ванную комнату, переодеться и лечь спать.
— На втором этаже? — неуверенно уточняет.
— Нет, в моей спальне! — решительно заявляю и провожаю Нимфу до санузла.
Когда дверь за ней закрывается, я хватаюсь правой рукой за свой окаменевший елдак.
Мне нужно срочно успокоиться. Поэтому я выхожу на балкон и отжимаюсь там до тех пор, пока…
МОЯ ЗОЛУШКА ВЫХОДИТ!
7. Глава 7. НАДЯ
Я выхожу в новом неглиже и халатике персикового цвета.
Косметика полностью смыта с моего лица. Мои ноги оголены, а ступни босы и потому мерзнут, несмотря на ощутимый подогрев под паркетом.
Я чувствую себя некомфортно, будто под прицелом… его непроницаемых серых глаз.
Виктор осматривает меня с головы до ног и ничего не говорит!
Ему не нравится то, какая я блеклая без макияжа? Форма моих худых, немного иксоватых ног? Или же моя маленькая, почти плоская грудь, соски которой, я надеюсь, не выпирают под двойным шелком?!
— Тебе идет этот цвет, — спустя вечную минуту сипло выдавливает он и удаляется в коридор слева от кухни.
Я семеню за ним и незаметно тяну прилипающее к ногам неглиже вниз.
— Моя спальня, — отходит он на приличное от двери расстояние и дает мне войти.
В его огромной спальне, выдержанной в серо-белых тонах, стоит серая кровать размера кингсайз.
— Обычно я сплю на левой стороне, — выдает он за моей спиной, обдавая своим горячим дыханием мой затылок, заставляя тем самым волоски на моем теле подняться дыбом.
Я прохожу в спальню и, раскрыв одеяло, ложусь на правую сторону. Натягиваю тонкое, но, кажется, пуховое одеяло в приятном на ощупь сатиновом пододеяльнике стильного монохромного черного цвета до самого подбородка.
Мне холодно, и я начинаю мелко дрожать. Возможно, еще и из-за того, что мне предстоит…
ВИТЯ СКАЗАЛ, ЧТО КО МНЕ НЕ ПРИТРОНЕТСЯ?!
Тем не менее, сейчас я нахожусь в его постели и не знаю, чего от него ожидать дальше…
Боже мой, неужели сегодня ночью со мной наконец случится ЭТО???
Сколько раз я представляла себе, с кем и каким будет мой первый раз?
Но даже в своих самых смелых мечтах я не могла нарисовать такого, как Витя!
Через десять или пятнадцать минут мягкий матрас позади меня опускается…
С пожеланием спокойной ночи он выключает свет и ночник.
Я нервно сглатываю, хвастаюсь за бешено колотящееся сердце и прислушиваюсь к каждому шороху.
