День выставки. За несколько часов…
Девушка вышла из салона, куда заглянула полтора часа назад, чтоб привести себя в порядок перед выставкой. Маришку девушка оставила с няней, всегда так делала, если ей нужно было отлучиться. Не переживала, что могло что‐то произойти, потому как она не разрешала им гулять одним, без нее.
Повернув за угол, Ева почувствовала, как рот накрыла сильная ладонь и сжала так, чтобы девушка не смогла и пискнуть. После мужчина резко повернул Еву к себе лицом, прижав ее к стене спиной, при этом продолжая удерживать рукой ее губы. Боже мой, нет! Она не могла поверить, зачем он снова вернулся в ее жизнь? Что ему нужно от нее? Так спокойно и хорошо ей жилось все эти годы без него, только она и Маришка. Вот ее настоящая семья! А он им не нужен. Перед собой Ева увидела ненавистное лицо бывшего мужа, который предал ее в самый важный и дорогой момент ее жизни.
― Закричишь, прирежу, ― и девушка почувствовала, как что‐то острое уткнулось ей в живот. – Ну, как ты, милая? Скучала?
― Что тебе нужно? ― она и не заметила, что ее голос дрожал. Всегда так реагировала на бывшего мужа, всегда дрожала. От страха.
― Не слишком приветливая, а я думал, обнимешь, поцелуешь, два года жили душа в душу… ― и Кирилл наклонился и начал грубо целовать девушку, сминая до боли ее губы.
У Евы не было возможности противостоять его силе, слишком разные весовые категории. Но она попыталась укусить мужчину за губу, и у нее это вышло, он отпрянул, и девушка сплюнула, от отвращения. Это еще больше разозлило мужчину, он замахнулся и Еву обожгло от удара. Она схватилась рукой за щеку и подняла глаза на него.
― Ненавижу тебя, зачем вернулся? Чего хочешь? ― тараторила она.
― Тебя! Тебя хочу, хочу в своей жизни. Хочу увидеть свою дочь! ― выплюнул он.
― У тебя нет дочери, ― словно громом пораженная, воскликнула Ева, сама выдавая себя, своим волнением за дочь.
― Да что ты? А как же Марина, которая записана, каким―то хреном, на твоего отца? Что? Молчишь? Так вот! Я хочу видеть свою дочь, вас вместе у себя. Даю неделю, чтоб ты подумала!!! Иначе ты меня знаешь! ― грозно проговорил мужчина.
― Я не понимаю, зачем тебе мы, ведь ты так хорошо жил без нас, все эти пять лет, ― и тут Ева почувствовала, как по ее щеке покатилась слеза. Она говорила шёпотом, словно боялась, что ее кто‐то услышит.
― Я, может, страдал все эти годы. А теперь вали на свою выставку, куколка, ― его гримаса напоминала девушке что‐то ужасное, словно она увидела монстра. В принципе, так и было. Кирилла нельзя назвать человеком, слишком много дерьма в нем было.
После этих воспоминаний девушка подумала о том, что могла выдать себя Андрею. Он мог заметить, как вчера напугал ее в туалете. Она слишком перенервничала при встрече с бывшим мужем, а тут Золотарев еще, и снова со спины. Когда он зашел, у девушки сердце чуть не остановилось от страха. Она подумала, что Кортаев и сюда заявился, чтобы испортить вечер ей. Но когда она услышала голос совсем другого мужчины, то ее сердце забилось еще чаще. И уже совсем от другого волнения. Этот мужчина действовал на нее именно так. Ей хотелось рядом с ним чувствовать себя маленькой и хрупкой, чтоб он защитил ее от всех бед. Ее и Маришку. Ведь они одно целое с дочкой.
