Я вот сейчас не очень понял – мне следует её изнасиловать, чтобы она не заявила о насилии? Грёбаный стыд!
– Блудницы, Наташка, не наследуют Царствия Божия, – отвечаю ей устало, держась за затылок, чтобы голова не развалилась.
– Чего-о?
– Совершенно удалите себя от лжесвидетельства и прелюбодейства, потому как ввергнут они виновных в ров погибели.
– Ну точно… маньяк чокнутый, – Наташка начинает пятиться назад, пытаясь, наконец, утрамбовать свои телеса под халат. И тут откуда ни возьмись…
– Ах, ты, шалава толстомясая! А ну, пошла отсюда, пока я твои сиськи на спине морским узлом не завязала! – это, сорвав с двери хлипкую задвижку, мне на выручку примчалась моя верная Янка.
– Ты на кого пасть раззявила, мартышка убогая? – быстро перестроилась Наташка.
С внешностью Янке не очень повезло, и тем обиднее кажутся Наташкины слова. Я бы мог задвинуть сейчас о красоте духовной… вот только кому? Правда жизни такова, что даже самой симпатичной, но тупой овце полагается кнут. Поэтому я выдворил Натаху из душевой принудительно, наверняка оставив на её шее отпечатки своих пальцев. Как-то неправильно началась суббота.
– Ром, неужели я такая противная? – неожиданно всхлипнула Янка, запирая дверь на швабру.
– Что за бред, Ян? Знаешь ведь, что ты всегда будешь моим милым воробышком.
Девчонка обхватила меня за обнажённый торс и уткнулась лицом мне в грудь.
– Глупенькая моя Янка, – выдыхаю ей в макушку.
Подруга дней моих суровых и моя одноклассница. Она же моя первая женщина. Хотя женщина – это громко сказано. В то время нам обоим было по четырнадцать, и Янка решила, что это будет лучший подарок к 8-му марта. Я тогда тоже подумал, что это отличный подарок, ну и... подарил. И потом поздравлял её регулярно с женским днём, невзирая на время года.
Неоспоримым и удивительным плюсом стало то, что романтики между нами так и не случилось. И хотя мы сразу договорились, чтобы не было взаимных претензий, я со страхом ждал, что Янка влюбится. Ну, не бывает иначе! Хотя, я ведь не влип…
И действительно – Янка влюблялась постоянно, но не в меня. С одной стороны, хорошо, а с другой – выбирала она самых отмороженных, а потом мне приходилось её утешать. С годами это случалось всё реже. Мордашка моей подружки краше не стала, зато фигурка с лихвой это компенсировала. И личная жизнь моей подруги начала понемногу налаживаться.
Чувствую, как Янкины пальчики потянули вниз мои шорты.
– Ян, прости, я не могу, башка сейчас взорвётся.
– Так я всё вылечу, Ром, ты даже не шевелись. Пойдём, я тебя искупаю и всё сама сделаю.
***
Голова словно и не болела – надо взять на заметку. Я чмокнул подругу в лоб за чудодейственное лекарство и последующий сытный завтрак и покинул общагу. Надо бы холодильник немного загрузить, а то в нём, кроме столетнего сиропа от кашля и мумии одинокой морковки, больше ничего не водится.
При виде «Франкенштейна» в душе поднимается восторг. На его восстановление я потратил полтора года, собирая своего монстра из почти дюжины менее удачливых собратьев. Теперь он – предмет моей гордости и лютой зависти слишком многих. Плевать!
Я не спеша покидаю двор и еду ставить очередную точку в моей жизни. Не уверен, что удастся с первого раза, но я уже принял решение. Принял вчера, когда меня настиг взгляд маленькой чертовки.
16. Глава 15 Евлалия
До рассвета я так и не сомкнула глаз. Таращилась в тёмное окно, прислушиваясь к звукам ночного леса, и вспоминала Ромкин взгляд – пустой, равнодушный… Сквозь меня. Может, он меня не узнал? Я ведь повзрослела, изменилась… наверное.
