– Решено – еду, – хохотнул Ладонин.
После этого «Лендкрузер» наконец-то подорвался и умчался вперед. Провожая его взглядом, Нестеров облегченно выдохнул.
– Смешной человек, – продолжая улыбаться, сказала Полина. – Чем-то он мне гоголевского Манилова напоминает.
– Ну да, в каком-то смысле Игорь тоже вполне исторический человек[3], – согласился Нестеров. – Все, Паша, давай, поехали, пока водилы нас окончательно морально не изнасиловали.
В седьмом часу «грузчики» «семь-три-пятого» экипажа вернулись в контору, сдались, отписались и разбежались по домам. Все, за исключением бригадира, которого дернул к себе в кабинет начальник отдела Нечаев. Александр Сергеевич поморщился, так как именно сегодня он обещал жене вернуться вовремя, нигде, особливо в пивной, не задерживаясь. Но делать было нечего. Постучавшись, Нестеров вошел к начальнику, где его уже поджидали сам Василий Петрович Пасечник, а также старший «семь-три-седьмого» экипажа Эдик Каргин и (интересно, к чему бы это?) полковник Фадеев.
– Заходи, Сергеич, присаживайся, – махнул рукой Нечаев. – Ну что, Константин Евгеньевич, все в сборе, можно начинать.
– Значит так, господа бригадиры: время позднее, все после смен, все устали, все хотят домой к женам, детям и любовницам. Поэтому давайте проведем наше рабочее совещание быстро, но конструктивно. Суть дела в следующем: завтра ваши экипажи выставляются по объекту «Адвокат». Он же Генрих Семенович Правдин.
– А фамилия-то у него совсем не адвокатская, – усмехнулся Эдик.
– Это точно, – согласился Фадеев. – Так вот. Задание выписано территориалами Кировского района, но сразу всех вас предупреждаю – это не означает, что посему к нему можно относиться соответственно. А то я знаю, витают у некоторых подобные настроения, мол, орлы не ловят мух… Короче, доведите до своих экипажей, что в ближайшие три дня, если понадобится, они будут ловить не только мух, но и блох, вошек и другую подобную живность. Надеюсь, я доступно излагаю?
– Этот адвокат что, кому-то в следственном яйца прищемил? – невинно осведомился Пасечник.
– А правда, чего этот Генрих Семенович натворил? Что за окраска? – заинтересовался Нестеров.
– Работаем по первичке, окраска – наркотики, – ответил зам, и от бригадира не укрылось, что Фадеев прокомментировал вполне уместный и данной ситуации вопрос с явной неохотой.
– Оп-па, адвокат-наркоман – это круто! – восхитился Эдик.
– Эдик, ну почему сразу так цинично – наркоман? – немедленно вступил в полемику Нестеров. – Может, он самый заурядный работяга-наркокурьер. И вообще, как говорил советский классик, «по духу отличай пьянчугу от народа, хоть пьет народ не только хлебный квас».
– Это что за классик такой? Маяковский? – спросил Нечаев.
– Да нет, Василь Петрович, это Михалков-старший. Я, помнится, его однажды вам уже цитировал. Когда вы свой сейф закрыть забыли.
Это напоминание слегка задело Нечаева. Он сделал вид, что последнюю фразу просто не расслышал и стал перебирать сваленные на рабочем столе бумажки. Между тем дотошный Пасечник все не унимался:
– Константин Евгеньевич, то, что задание от территориалов, это еще куда ни шло, бог-то с ним. Но ведь по первичным материалам мы обычно не работаем…
– Да вы и по ОД обычно не слишком-то перетруждаетесь, – рассердился Фадеев. – Кто на прошлой неделе на Невском объекта просрал?
– Так у них же натуральная контра велась – два экипажа расшибли. Что ж теперь и нам надо было туда соваться? До кучи?
