– Сергеич, ты как? – спросил Борис, вытирая кровь. Осколки стекла порезали ему лицо, а один из них застрял в щеке, глубоко впившись в кожу.
– В груди больно. – Петр Сергеевич повредил грудь и, возможно, сломал ребра о рычаги управления. Если бы не теплая одежда, последствия падения могли оказаться гораздо серьезнее. – Вдохнуть не могу.
– Тогда лежи и не шевелись. – Борис резким движением вырвал осколок из щеки, отбросив его в сторону. – Мы сейчас тебя вытащим.
Он сгреб ладонью снег, протянув руку через разбитое лобовое окно и приложил к кровоточащей ране.
– Пойду на разведку схожу. – Михаил, отделавшийся парой синяков, первым выбрался из вездехода, взглянув вверх, оценивая расстояние, которое они пролетели. Метрах в шести над головой бушевала метель, становившаяся все сильнее. Порывы ветра задували в расщелину, принося с собой горсти плотного снега, коловшего ушибленное лицо. Сквозь снег Михаил разглядел Дмитрия, спускавшегося вниз по веревке на помощь коллегам. Значит, не все улетело в пропасть и поэтому еще оставался шанс самостоятельно выбраться из расщелины. Дмитрий, отталкиваясь от стены, быстро добрался до карниза.
Борис вышел на связь с базой, передав им свои координаты и обстоятельства случившегося. Ему пообещали, что помощь придет быстро, но ухудшающиеся погодные условия могли задержать спасателей.
– Карниз вроде крепкий, – сообщил Дмитрий, добравшийся до коллег. – Но сидеть на нем долго не стоит.
– Сергеича надо поднимать, – произнес Борис, вытирая снегом кровь со своего лица. – У него ребра травмированы.
Петр Сергеевич лежал в перевернутом на бок вездеходе, стараясь не шевелиться, так как каждое движение вызывало сильную боль. Он смотрел, как окошки боковых дверей, оказавшиеся над его головой, постепенно заносит снегом, отчего в кабине становилось темнее, словно наступал вечер.
Опытные полярники обсуждали план самостоятельного спасения, так как надежды на то, что их смогут спасти в ближайшее время, не было. Они понимали, что могут рассчитывать только на себя. Первое, что нужно сделать, это вытащить из вездехода Петра Сергеевича. Разработав нехитрый план эвакуации, Димка полез обратно, чтобы страховать сверху выбирающихся из разлома коллег.
– Нужно быстрее убираться отсюда, Сергеич, – Борис пролез в боковую дверь, превратившуюся в люк. Вместе с ним в кабину посыпался снег, заметно припорошивший вездеход. – Слышишь, как лед трескается от нашей нагрузки?
– Второго полета мы точно не переживем, – согласился Петр Сергеевич. – Попробую встать.
Превозмогая острую боль в груди, ему удалось встать на ноги. Но основная сложность заключалась в том, чтобы пролезть через двери, оказавшиеся вверху. Совместными усилиями мужчинам удалось вытащить его наружу и помочь закрепить ремни для дальнейшей эвакуации из разлома.
– Черт возьми! – выругался Петр Сергеевич немного отдышавшись после болезненной эвакуации из вездехода. Оглядывая ледяное ущелье, он выругался повторно. – Откуда он тут такой здоровенный взялся?
– Да все оттуда же. – Произнес Михаил, помогая ему затянуть ремень на поясе. – И хватит уже винить себя.
Димка сверху наблюдал за подготовкой к эвакуации, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Там, на поверхности свирепствовала настоящая буря, продолжая забрасывать своими порывами в разлом колючий снег. Трещины продолжали расползаться по сторонам, становясь все шире и глубже, издавая предостерегающий треск, грозя обвалить карниз в любую секунду.
