Наша фабрика - страница 13

– Все понятно, – сказал Федор. – Гуляете. Может, хочешь домой?

– Не надо. Мама просила присмотреть.

– Тогда ладно. Держись. – Федор оставил мальчика судьбе и покостылял назад в рулебокий опель.

Перед глазами отплясывали загробные каракули, тесно уложенные в бумажку. Плясал дом Кости, выбежал на дорогу и плясал дрожащий дом Фомы, дом Бревна тоже плясал, пропадая и возникая, крича кляксой в углу. Федору не терпелось в них попасть и разоблачить подлецов. Надо рассказать всем, подумал он. Надо собраться и нагрянуть к бандитам всем вместе!

Он выжал сцепление, включил передачу и нажал газ. Опель рванул в рынок, и покатил по рядам, разметая покупателей. Подъехал к гремящему роллету Михаила и застыл, хлопая двигателем вхолостую. Михаил испуганно возник перед лобовым стеклом, и Федор приложил к стеклу Сережину карту.

– Я все узнал! – крикнул он сквозь стекло и шум. Михаил наклонился к карте, и по мере вникания в нее недоумение переменилось страхом, а с ним и возмущением.

Он открыл дверь и втиснулся в опель, лепеча и шипя.

– Угомонись! Угомонись, ты слышишь меня? Или мы тебя сами угомоним! Куда ты прешь? Ты же нам только хуже делаешь!

– Я все разузнал! – ликующе выпалил ему Федор. – Надо всем объявить! Они не настоящие! Они – простые школьники!

– Кто сказал?!

– Один мальчик. Учится с ними в одной школе.

– Мальчик? Ты что, серьезно? Какой такой мальчик?!

– Обычный простой мальчик.

– Да кто он? Почему мы должны ему верить?

– А почему не должны?

– Мы же его не знаем! Он мог соврать!

– Подумай сам! Они вымогают сущие нули! Они почти дети! У них маленький, тесный и слишком старый автомобиль. Какая из них мафия? Как это можно считать правдой? Это же неприкрытый обман!

– Не может быть!

– Но почему?

– Просто не может! Я никогда не поверю, что школьники могли так долго вымогать у нас деньги!

– Могли, Михаил. Это очень сильные школьники, ты же сам видел! Их легко перепутать с бандитами.

– Нет.

– Я тоже был трус, пока не узнал правду. Именно трусы их и разоблачат. Главное, всем уяснить, что бандиты не настоящие. Это очень просто – у меня есть адреса и клички.

– Их тоже твой мальчик дал?

– Да.

– Ты не мог бы его показать?

– Он просил его не впутывать, – смущенно ответил Федор.

– Я знал, что ты так ответишь, – жестко сказал Михаил. – Привез какие-то каракули, выдумал мальчика. Отгони, пожалуйста, машину, и не мешай мне работать.

– Да что ты, Михаил?! Это очень серьезно! Как ты можешь?! Это не каракули, смотри! Это карта района. Мы должны, обязаны проверить.

– Я такого района в городе не видел.

– Мы его найдем! Главное не бояться!

Михаил с досадой смотрел на каракули. Что-то ерзало в его скулах, сбрасывая рот на подбородок и двигая брови по шишкам. Он заполнил собой весь воздух, всего Федора, жестоким и вражеским. Распустился, как взрыв, и мрачно смотрел собой большим на Федора.

– Угомонись, Федор. Я очень тебя прошу. Мы не хотим ничего делать. Нам все нравится.

– Даже если это школьники?

– Да!

Михаил окончательно отстранился. Его жестокостью и жутью был накрашен не только салон опеля, но и повысовывавшиеся продавцы, и картофельные жуки на стеклах, и бряцанье музыки, и тихие голоса мыслей Федора. Мир был жуток, мир продавцов и рэкетиров.

– Уезжай, – закончил Михаил. – Оставь нас в мире. Перепродай семена Светлане и уезжай.

Федор надавил колесами на лужу, окатывая Михаила, развернулся возле Светланы и поехал вдоль рядов, просовывая в окно трепечущую карту.