Тот приглашающе смеется.
А я…
Я разворачиваюсь и бегу прочь.
Рядом, на парковке, стоит такси.
Прыгаю, говорю адрес.
И не смотрю назад.
Прошли те времена, когда я пыталась влезть между ними, разнять… Дура была, за что и отхватывала каждый раз.
Достаточно вспомнить, в каких условиях наш первый поцелуй случился. И первый секс.
Уже одних этих воспоминаний хватает, что сполна осознать, до какой степени я была наивной идиоткой, любящей понаступать на одни и те же грабли.
Хорошо, что повзрослела и научилась.
Учитель попался — отпадный.
Да и они сами, мои первые парни, не подкачали. Хорошо поучили, с душой.
Выдыхаю, закрывая глаза и откидываясь на сиденье такси.
Проматываю в памяти кадры только что случившегося. Боже, я до сих пор же не осознала произошедшее до конца!
Когда ехала сюда, вообще не думала, что встречу хотя бы одного из них. Иначе бы с места не тронулась, честно! Понадеялась, что никому до меня не будет дела! В конце концов, ну кто я для них? Просто веселый эпизод?
Поиграли и забыли…
Это я, как дура, все пять лет вспоминала…
Тошка был сильно против моей поездки, да… Что-то знал?
Но боже…
Как они изменились… Стали такие… Такие… И по-прежнему дураки…
Внезапно начинают душить слезы, становится трудно дышать, и невозможно себя сдерживать.
Я давлюсь этими сухими слезами, ловлю рыдания, заталкиваю их в себя, закрывая рот ладонью.
Не сейчас… Не надо, просто не надо…
Я же думала, что все уже, все отболело… Почему болит-то до сих пор? Когда это все кончится уже? Когда меня отпустит?
— А чего там было, у проезда? — спрашивает таксист, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.
— Да драка какая-то… — хриплю я, собравшись с силами и стараясь, чтоб голос звучал более-менее равнодушно, — я испугалась, что заденут… И убежала, не стала смотреть.
— Ну и правильно, — рассудительно говорит таксист, — время сейчас такое…
Он продолжает про время, про опасности, еще про что-то, а я, уже отключившись от его голоса, смотрю в окно, на проносящися мимо вечерний город, который когда-то считала родным.
Говорят, что в родном городе тебе легче дышать, он сам помогает, поддерживает… Малая родина, чтоб ее…
Не мой вариант.
Мне тут тяжело. Травит меня этот воздух.
— Не понял… — бормочет таксист, и я выныриваю из своих мыслей, непонимающе смотрю на него.
— Полиция… — кивает он на блики позади, на дороге. — Мне, что ли?
Я поворачиваюсь, смотрю назад.
И обмираю от волнения: нас преследует знакомая красная машина… И у нее на крыше — мигалка. Работающая.
А следом, огромной черной горой, нагоняет внедорожник Камня.
Смотрю на водителя с мольбой:
— Пожалуйста! Не останавливайтесь!
— Блять! — мужик верно оценивает ситуацию, сводит логические концы и матерится злобно, — это за тобой, что ли? Нахуй ты ко мне села? Кто там? Полиция… И, блять, номера бригады Камня! Ты — ебанутая? Меня сейчас в асфальт закопают!
Красная машина Лиса ровняется с такси, открывается окно с пассажирской стороны, и Лис указывает водителю на обочину.
Пистолетом.
В то же мгновение нас обгоняет черная громада внедорожника, и я лечу головой вперед к лобовому, потому что таксисту, насмерть перепуганному происходящим, приходится резко тормозить из-за внезапно остановившегося перед самым капотом здоровенного хаммера.
Выставляю перед собой руки, пытаясь уберечь голову, но все равно бьюсь обо что-то, и свет в здании вырубает.
