– В последнее время ты сама не своя.
– О чём ты? – нахмурилась я, кинув в соседку взгляд.
– Ты стала очень грубой и резкой. Я уже думаю, что встретила на пороге какую-то другую Грейс, и она исчезла.
– Я такая и есть, Сам, просто не люблю сюсюкаться.
– Это ведь из-за него? – внимательно смотрели на меня и без того чёрные глаза.
– Нет, – покрутила я головой, отчасти, сказав и правду, и ложь.
Хреново ли мне из-за Диего? Наверно, но думаю, виной тому слова. В ушах всё ещё эхом звенит последняя брошенная фраза в мою сторону: «мы просто трахались, Грейс». Я не вхожу в число тех, кто стал бы выяснять отношения или закатывать истерики после секса. Он не первый, и даже не второй. Но почему-то именно от его слов, болезненно жжёт в груди.
Катись к чёрту, Диего Фуэнтес.
Саманта поднялась с травы и подала мне руку, чтобы я сделала тоже самое. С поддержкой улыбнувшись мне, она сплела наши пальцы и повела нас к ребятам. По середине нашего места горел костёр, а возле него расположились три палатки и несколько брёвен. Алан, Донна и Оливер обсуждали прошлый матч по лакроссу, в котором Принстону не удалось одержать победу. Полли что-то готовила на костре, а Мария читала ей кулинарную книжку, чтобы та сделала всё точно по рецепту.
– Сыграем в правду или действие? – спросила Саманта, как только мы пришли к ребятам. Все обернулись на нас, прерывая свои разговоры.
Оливер лукаво улыбнулся и потёр ладонями друг об друга. Кажется, этот засранец что-то придумал.
– Отличная идея.
– Я начинаю, – подняла руку вверх Мария и потрясла ею в воздухе, – Саманта, почему ты поступила на факультет моды и дизайна?
– Потому что это единственное, что я умею – говорить о моде.
– Неправда, просто ты ненавидишь мужчин, а на этом факультете их меньше всего, – влезла Полли.
Я в шоке уставилась на Саманту, которая в смущении переминалась с ноги на ногу, отпустила мою руку и села на одно из брёвен. Неужели я и вправду не знаю ничего о своей соседке из-за того, что слишком много времени проводила в мечтаниях об Диего. От такого признания самой себе захотелось вывернуть всё, что я ела в этом месяце. Причем вывернуть всё именно на Диего.
– Хорошо, теперь моя очередь, – начала Саманта, но её прервали.
– Подожди, если ты ненавидишь мужчин, то как Оливер может быть твоим лучшим другом со школы? И как ты собралась заниматься сексом в конце концов? Для этого процесса нужен мужчина, ты ведь знаешь об этом? – не унималась Донна, пытаясь понять, что она сейчас услышала.
Надо было видеть лицо Мадонны, когда Саманта с лёгкостью ответила:
– Конечно, я знаю, что в сексе нужен мужчина. Но меня это интересует меньше всего. Я – лесбиянка. И моя ненависть к мужчинам не распространяется на Оливера и Алана, – Сам щёлкнула Донну по челюсти, чтобы та ее захлопнула. – Оливер, как часто ты играешь со своим другом?
Все разом рассмеялись с такого откровенного вопроса. Оли единственный, кто возмутился. Сморщив аккуратный носик, он твёрдо заявил:
– Я не занимаюсь рукоблудием. Для этого у меня есть девушки, которые бегают за мной по всему Принстону.
– Успокойся, чувак, за тобой давно уже никто не бегает, – Алан хлопнул его по плечу, сдерживая смех.
Оли перевёл возмущённый взгляд на него и быстро скинул руку с плеча.
– Иди в задницу, – обиженно прошипел он и обратился к нашей кучке девочек: – Мой вопрос для Марии. Ты девственница?
– Да.
– Серьёзно? Ты ни разу не трахалась? Где ты жила? В монастыре? Ты вообще видела себя в зеркало, ты же… горячая.
