Наследие. Том третий (2017—2018) - страница 16



От встречи той давным-давно…

И запах перезрелых вишен

И виноградное вино —

Теперь всё это лишь излишек

Для лет сегодняшних моих…

И ты лишь в памяти осталась,

И золото полей твоих

И твоя томная усталость

И аромат твоих садов

И ты сама – другим досталась.


…Благословенная земля —

Моя Молдавия – Молдова

Лишь только в снах с тобою я,

Но эти сны – такая малость…

Не пишет друг

Давно не пишет что-то друг из Праги —

Большой души хороший человек.

Видать, не в моде письма на бумаге

В наш электронный двадцать первый век.


Да и писать нет времени, похоже,

И я напрасно писем этих жду.

Но лишь душа моя без них не может,

А память – стариковская, к стыду.


И адрес где-то в прошлом затерялся,

А пенсии не хватит на билет.

Я дома, как всегда, опять остался,

Ну, а для встречи есть и Интернет.


Но нет, увы, ни знаний, ни умений,

А в интернете – нет живой души.

Я писем жду от друга, тем не менее.

Но он с ответом что-то не спешит…

Непрошенные гостьи

Ко мне давно не ходят гости – старый.

Со мной им скучно за одним столом

С таким же старым медным самоваром,

Но с водочкой давно уже облом.

Чайком побаловать гостей, конечно, можно,

И что-нибудь из прозы почитать…

Но жду напрасно их приход в прихожей,

Ведь кто-то может снова опоздать.


А их всё нет. Зато пришли другие —

Непрошенные гостьи. Видно, жаль

Меня им стало. В белом – ностальгия

И в чёрном вся – из прошлого печаль.


Мы с ними засиделись долго-долго,

Чайку попили. Знать и честь пора,

А то с утра начнутся кривотолки,

Что я весь вечер с кем-то был вчера.


Ну, а кому такой я нынче нужен

И до рассвета, ох, как далеко…

Я на прощанье им растерзанную душу

Отдал свою. И стало вдруг легко…

Праздник

Какие праздники теперь у стариков?

Какие шумные балы? Какие гости?

Даже ходить не можем далеко,

Лишь до крыльца – погреть на солнце кости…


На праздниках чужих и так без нас

Другие – молодые обойдутся,

А мы вернёмся в дом, чайку сейчас

Попьём с тобой. Конфеты ведь найдутся?


Тогда закатим пир. Поговорим

За чашкой в тишине о днях прошедших,

И по второй, конечно, повторим,

Вдали от музыкантов сумасшедших…


И весь наш праздник. День – очередной.

И после ночи старческой, холодной

С утра начнём свой новый выходной,

И новый праздник, но не всенародный…

Второе мая

Тот день стал самым страшным

Для Одессы,

Когда в кострище будущей войны

Сгорали люди и плясали бесы

Вокруг костра – отродье сатаны…


Но это было только лишь начало

И бесовства, и новых страшных бед,

А смерть уже во все дома стучалась

И на соседа шёл войной сосед,

И брат на брата с ненавистью лютой…

Ещё не скоро, видимо, поймём,

Что тем одесским чёрным майским утром,

Мы прошлое своё перечеркнём.


Уже не будет так, как раньше было,

Не быть Одессе – мамой, как была,

Страна убила, всех кого-любила,

Когда на царство бесов призвала…

Донецк

Я давно в Донецке не бывал,

С самых тех далёких лет, советских,

Я б его сегодня не узнал

И не потому, что был в Донецке

Только лишь проездом и всего,

И красот его совсем не видел,

Лишь вокзал и больше ничего,

Но теперь и он не в лучшем виде.


Будь я помоложе, я б рванул,

Может быть, с друзьями в город этот

И в СССР его вернул,

И себя туда вернул при этом,

Чтобы снова пели соловьи

В его парке старом привокзальном,

Чтоб друзья увидели мои,

От чего я третий год печальный…

Мы всё им вспомним

Был Бабий Яр. Потом – Дом профсоюзов.

Потом Донецк под шквалом артогня.

Кому-то память стала тяжким грузом,

Но память от народа не отнять…


Разрушенные, павшим, обелиски,

Историю, повёрнутую вспять,