Надо сказать, я задумалась, уплыла
мыслями далеко, очень далеко. И потому не услышала и не увидела миловидной юной
брюнетки с синими глазами, в пышном голубом платье, целенаправленно подошедшей
ко мне.
- Ну здравствуй, как ты там говорила?
Именница, - насмешливо проговорила она.
- Именинница на именинах, - на автомате
поправила я ее. – Я – дебютантка. – И только потом всмотрелась в знакомое лицо.
И хмыкнула, весело и недоверчиво.
- То есть это был не сон? Ты и правда
существуешь?
- Стукну, - тем же тоном произнесла брюнетка.
– Как тогда ты меня.
Нет, ну я должна же была спросить! И не
надо сразу угрожать!
Летти,
просто Летти, именно так представилась мне брюнетка при нашей первой встрече. А
увиделись мы, как ни странно это прозвучит, во сне.
Я ложилась спать в первую свою ночь в
этом мире в весьма подавленном настроении. Агнесса всегда твердила мне, что мои
родители погибли в авиакатастрофе через год после моего рождения. И у меня не
было оснований ей не верить. Правда, после их смерти не осталось ни фотографий,
ни документов, вообще ничего. Но Агнесса объясняла это спешкой при переезде в
другой город. Мол, получив известие о смерти сестры и ее мужа, Агнесса собрала
только чемодан с одеждой и бросилась к годовалой мне, находившейся временно у
дальней родственницы отца.
Я верила. Верила всему, что мне
рассказывала Агнесса. И потому встреча с родителями весьма сильно выбила меня
из колеи. И после переноса в новый для меня мир я легла спать, желая избавиться
от мыслей о будущем и гаданий о прошлом.
Заснула и очутилась в странной розовой
комнате. Кровать, стол, кресла, занавески на окнах – все было розовым. Словно
домик для куклы, а не для живого человека.
И посередине комнаты, прямо на ковре,
тоже розовом, сидело нечто косматое и рычащее. Это потом уже я поняла, что передо
мной девушка, завернутая в шерстяное одеяло. Но тогда я видела перед собой чудище.
А с чудищем как борются, особенно в детских сказках? Правильно, скалкой или
сковородкой лупасят.
У меня в руках, там, во сне, очутилась
скалка. Ну я и… Ударила, в общем. Хорошо, что удар смягчило толстое одеяло. Да
и пришелся он не по голове, а по плечу.
Чудовище вскрикнуло:
- Ай! Больно!
И уже мне:
- Ты кто такая? Чего дерешься?
Вломилась и дерется!
Вот тогда-то до меня и дошло, что
косматое чудовище – некто в одеяле.
- Прости, - покаянно произнесла я. – Я обычно
в кошмарах поспокойней себя веду.
- Это кто тут еще кошмар! – вскинулось
нечто.
И поднялось. Одеяло упало на пол.
Из-под него появилась молоденькая красотка в розовом платье.
- Ты, - ухмыльнулась я, уже начиная
осознавать, что в магическом мире и кошмары дурацкие. – Розовый кошмарик. А
вообще, красивое платье.
- Ненавижу, - отрезала красотка. – Все
ненавижу! И платье, и комнату эту! И жизнь свою! Вот почему этому козлу можно
на охоту, а мне нет?! Где справедливость?!
Я пожала плечами. Справедливость…
Придумала же…
Мы
разговорились. Проболтали всю ночь. И следующую. И потом. В общем, по ночам, во
сне, мы общались. Благодаря Летти я узнала об этом мире в десятки раз больше,
чем из книг. Родне я, понятное дело, ничего не сообщала. Не поверят – сошлют в
дом скорби, аналог земной психушки. Поверят – могут запретить общаться. С них
станется.
