Эразм стоял словно окаменевший, только глаза ярко светились в темноте. Вокруг начало потрескивать, волосы встали дыбом над головой. Воздух сгустился настолько, что казалось, мы находимся под толщей воды. Каждый вдох давался с трудом, в лёгких сипело от напряжения.
Последние слова дочитала на остатках дыхания, пересохшие губы потрескались, во рту появился привкус крови. И внезапно, темнота отступила, дышать стало легче. Эразм со стоном опустился на пол. Я легла рядом, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Получилось, – прошептал дух.
– Это всегда так? – сипло спросила я.
– Привязка даётся нелегко, – лар лишился своего обыкновенного сарказма.
Минут через пятнадцать силы начали возвращаться, я встала, напилась воды, лёгкие до сих пор жгло. Эразм забрался на кровать.
– Так ты поможешь Атрею? – спросила я.
– Приказывай, – дух сел, оправил густую шёрстку.
– Как это?
– Маг вправе приказывать, а я не могу ослушаться.
– Ого. Интересно.
– Смотри мне, – погрозил Эразм пальцем, – и в привязке можно насолить хозяину. Помни это всегда.
– Я не стану обижать тебя или заставлять делать что-то плохое.
– Все так говорят, – внезапно погрустнел дух, – Ну так, – встрепенулся он, – красавчика спасать будем?
– Ох. Так, – я собралась с мыслями, – приказываю спасти Атрея от смерти.
Эразм посмотрел куда-то сквозь стену:
– Давно пора, – и исчез в воздухе.
Сна не было. С тревогой я ожидала прибытия Эразма, нервно вышагивая из угла в угол. Не выдержав, тихо выскользнула в общий коридор, пробираясь к выходу на задний двор. На улице было темно и тихо. Прокравшись к казармам, я прислушивалась к звукам, доносящимся оттуда, с отчаянно бьющимся сердцем. Вроде всё как всегда. Но какое-то предчувствие не давало покоя.
Постояв ещё немного, повернула было к дому, как рядом со мной возник Эразм:
– Возьми воду и какую-нибудь тряпицу, потом бегом сюда. Провожу тебя к Атрею.
– Что с ним? – тревога полоснула по сердцу.
– Жив, – сухо обронил дух. – Ну, долго стоять будешь?
Стремглав унеслась на кухню, пустую в этот час. Набрала воды в кувшин, отыскала на полках небольшую чашу и чистый кусок ткани. На улице меня поджидал раздражённый лар:
– Где тебя носит? За смертью только посылать. Иди за мной.
– А как мы пройдём в казармы? Нас же сразу схватят?
Эразм вздохнул, закатив глаза:
– Невидимость нам на что?
– А так тоже можно?
– Надолго нет. И запомни, невидимость полной не бывает. Если кто-то пойдёт, замри. Следи, чтобы тебя не коснулись или не сшибли, – Эразм засеменил в сторону казарм. Я, стараясь ступать бесшумно, следовала за ним.
Внутри было темно, лишь пару лампионов освещали коридор. Мы пробрались в конец длинного помещения, где были кельи для провинившихся. В одной из них, весь в крови, лежал Атрей. Тихие стоны срывались с его губ.
– Солон не пустил к нему лекаря. Сказал, может подыхать здесь, как собака, – прошептал Эразм.
– За что на этот раз? – я прокралась в келью, поставила кувшин на пол и присела рядом с гладиатором.
– Он отказался добить раненого. В подпольных схватках бьются только насмерть. Солон лишился своих барышей. Видела бы ты, как он рассвирепел.
Налив в чашу воды, смочила тряпицу и стала вытирать кровь. Атрей был весь в ушибах и кровоподтёках, но серьёзных ран не было. Только на голове набухала здоровенная шишка. Я омыла всё тело мужчины, налила чистой воды и пыталась напоить его. Атрей не приходил в сознание. Тогда, смочив тряпицу, выжимала потихоньку воду в рот, следя, чтобы он не поперхнулся.
