Наследница Унылой Пустоши - страница 41

– Прошу прощения! Если вы хотите, сказать что-нибудь относительно темы заседания Совета, то говорите громче, чтобы было слышно всему залу. Если нет, то можете удалиться и шептать друг другу на ухо в свое удовольствие. Столько, сколько потребуется, чтобы сполна удовлетворить его.

Наблюдающие за заседанием перекидываются смешками из одного угла залы в другой и задевают весельем Алфия. Вместе с ним смеется стоящая по левое плечо Айла, но тут же ловит смешок в ладошку. В зале стало немного светлее. Вообще-то так происходит каждый раз, когда Ирида говорит. Но именно сегодня она не многословна.

Очевидно, до этой самой секунды она не могла подобрать слов, чтобы вступить в разговор.

Она такая красивая… Золотые локоны всегда идеально лежат на прямых плечах. Кожа выглядит безупречно белой и чистой, словно передо мной посадили фарфоровую куклу. Ее щеки окрашены красивым румянцем, а губы очерчены четким оранжево-розовым контуром. Ирида пахнет персиком в сочетании с цветочным ансамблем: сердечными акцентами ароматного жасмина и элегантной розы, сладкозвучными аккордами лилии, нежного ландыша и ноткой терпкого ириса. Она создала эту композицию ароматов сама. Ее отзвуки всегда извещают о ее появлении издалека, и долго ласкают нюх после ее ухода. От нее веет надеждой. То же самое чувство наполняет меня, когда Ирида улыбается или обращает на меня взгляд светло-голубых глаз.

– Если позволите, два года назад братство подверглось не меньшему риску, чем сегодня…

Расмус не дожидается, пока Ирида закончит говорить:

– А жертвы?! Убитых и без того больше, чем в тот раз, но, кроме этого, представьте, какие потери понесет Алис, если Радий узнает о том, что убило его солдат!

«Простите?..»

– Тогда он нашлет на нас целую армию! От этой армии не спасет ни девчонка, ни ее исключительность, как бы она там не проявлялась. И даже настоящая магия будет бессильна. Я верно говорю, Хакика?

Хакика повелевает не только ветром, но и следит за использованием других магических дарований, которыми обладают здешние чародеи. Вернее, за тем, чтобы они не использовались без надобности.

Когда бы я не посмотрела на нее, мне всегда кажется, будто среди других членов Совета Хакика чувствует себя не в своей тарелке. Кажется, что ей знакомо чувство, которое мне часто навязывают. Никчемность. Оттого она соглашается со всем, что говорит Расмус. Вот и сейчас она совершает низкий кивок, хотя я даже не уверена, нуждался ли Расмус в одобрении на самом деле.

Расмус никогда не нуждается ни в чем одобрении. Его потребность в этом удовлетворяет Ифэ. Я даже не удивлюсь, если, встав перед выбором – поддержать собственную дочь или старика Расмуса – она безоговорочно выберет второй вариант.

– Если Пэйон выдал подходящее снаряжение, а Изис была достаточно осторожна, чтобы скрыть внешнюю исключительность, то мы можем снять часть обвинений, – Ирида говорит, а комната, покрытая мраком, продолжает освещаться лучами неумолимой надежды. – Предлагаю отправить шпионов на разведку, а мы тем временем осмотрим ее одежду.

– Только не забудь вернуть, чтобы произошедшее повторилось заново. В следующий раз вы не сумеете сосчитать количество жертв, хотя бы потому что не узнаете, на какую цифру умножать.

Мы встречаемся глазами. В них дымится непроницаемый серый туман.

До сих пор молодой человек, стоящий подле Алфия, оставался для меня задумчивым и мрачным наваждением. Бо́льшей загадки его персоне придают аристократичная бледность и длинные чёрные волосы, которые я никогда не видела распущенными. Он выглядит не старше двадцати четырёх лет.