Наследница Унылой Пустоши - страница 44

Четверо чародеев шествуют к свободе рядом с теми, кто не придерживается несправедливых суждений на их счет.

Так же, как и слухи о злобных слугах Мортена, в городе бродит недобрая молва о том, что последователи Алиса одеты в заплатанную одежду, похожую на старые холщовые мешки; что лица у членов братства тупые или недовольные, вымазанные копотью и покрытые толстым слоем пыли. Судя по мнению недальновидной общественности, грязные мы априори от того, кем являемся.

«Побираясь остатками своих господ, они совсем исхудали. Ненасытные и бессовестные крысы!» – Радий пустил эти сплетни в город, а его жители и рады зацепиться за языки друг друга. По той же скользкой цепочке возвращаются всенародные обсуждения и последние новости.

Если бы мужчина, которого я встретила в тот страшный день, когда впервые выбралась в Аризод, выжил, то доложил бы на меня Радию. Тот бы попытаться выкрасть исключительную девушку из парса, не разбираясь подлинные ли драгоценности в моих глазах или подделка: одного волшебного вида достаточно, чтобы представить в Зени́фе, столице, на приеме у императора. Тогда бы Радий попросил разрешения «опустошить сундуки, набитые зачарованными драгоценностями». А на деле, он бы осквернил нашу сокровищницу, оставив в ней лишь бездонную пустоту.

Таков уж он, жадный разбойник и мошенник, которого принимают за законодержца. Его вполне могут наделить бо́льшими полномочиями, чем сейчас. Например, правом распоряжаться непобедимой столичной армией.

Вот, о какой армии говорили Расмус и Ифэ. От этой силы, правда, не спасет ничего и даже дары Мортена, обладатели которых порабощали умы, разрушали миры и наводили хаос когда-то очень давно.

По крайней мере, так говорят в народе.

Еще говорят, что светящиеся глаза – признак наличия магического дарования, но я не замечала за собой ни единого его проявления, не говоря уже о том, что не занималась ни разрушением миров, ни порабощением умов. И никогда не видела, как этим занимаются те, кто и вправду наделен тем или иным могуществом.

Вопреки всему тому, о чем я наслышана, магические способности слуг Мортена используются во благо, а не во вред. Лэйб – не самое убедительное тому доказательство, зато Хакика – еще какое! С тех пор, как она поселилась в парсе вместе со своим умничкой-сыном Зефиром, местные никогда не боролись против ветра. И пусть Хакика сокрушается в том, что такое по силам только самым способным чародеям, одной из которых она якобы не является, но с тем, что чародейка живет здесь, Аризод не знается ни с прибрежными штормами, ни с устрашающей грозой, ни с унылыми тучами.

– Радий догадывается о том, что слуги Мортена могут проживать среди мятежников и отщепенцев. Но пока он не поймает кого-нибудь, кто продемонстрирует свои способности при императоре, ему нечем грозиться, – продолжает Ифэ.

– …Или кого-нибудь, кто подвергает нас всех огромной опасности одной своей исключительной внешностью, – не сдерживается помощник и правая рука военачальника Алиса. – Предотвратить это можно только выколов ей глаза.

Зал замирает в немом испуге.

Алфий подбирает упавшую челюсть и немедленно проговаривает:

– Пошёл вон.

– Я провожу его! – Вызывается Ирида. Она встаёт из-за круглого стола без чьего-либо позволения, подходит к Астеру и берет его за шкирку. Точнее за то место, докуда может дотянуться.

В сравнение с ней, Астер выглядит великаном. И сейчас этот высокий молодой человек с могучей спиной и широкими плечами склоняется над хрупкой, фарфоровой Иридой и тащится за ней, принимая свое наказание.