– Я! Это сделала я! Правда, круто получилось? – визжит и хохочет мама. – Арт для моей авторской группы, читатели любят визуализацию. И я надеюсь, что из Майами ты мне будешь присылать настоящие фотки. Ну, а пока…
– Боже, мама, – устало выдыхаю я. – Когда же ты уймешься?
– Никогда! – и еще громче смеется.
– Вообще-то использовать чьи бы то ни было фотографии без разрешения противозаконно, – пытаюсь ее урезонить. – Знаешь, что будет, если агент Тихомирова это увидит? На тебя подадут иск в суд.
– Та ну… – нерешительно тянет мама. – Откуда он узнает? Вот прям будет тебе ходить и копаться по пабликам, ага!
– А ему не нужно по ним ходить. Это все вылезает через гугл.
Мама кривится.
– Почему ты такая зануда? Кто тебя родил? Подменили, как пить дать.
– Я тебе серьезно говорю, не вздумай нигде это выставлять.
– Та ладно… – расстроенно вздыхает и показательно захлопывает крышку ноутбука. – Умеешь ты настроение испортить.
Перед тем как пойти в душ, прошу маму начистить картошки. Мясо с грибами я предварительно протушила на сковороде. Бросим все на противень, успею до прихода Костика одеться и помочь Мише с новым костюмом Спайдермена. Он уже несколько раз забегал с вопросами «Долго еще?», «Ты идешь?», «Ну, когда уже?»… Пришлось позволить еще полчаса мультиков.
Выйдя из ванной, застаю маму с миской… очищенных мандаринов.
– Зачем ты это сделала?
– А шо? – пожимает она плечами. – Миша захочет и возьмет.
– Килограмм мандаринов?
– Я задумалась и увлеклась, – признается мама.
– Вот так бы сразу и сказала, в твоем стиле. Боже… Пора ставить в духовку картошку, а она не очищена. Теперь, наверное, мандарины вместо нее к мясу и грибам запихнем.
– Прекрати меня ругать.
– Я не ругаю.
– Ты такая противная, Полина. Вообще не представляю, как вы с Тихомировым уживетесь, – рассуждает, а у самой глаза горят, и на губах улыбка появляется. Фантазирует. – Жаль, я этого не увижу.
– А нам с Тихомировым, – повторяю его фамилию с нажимом, – не надо уживаться. Мы, скорее всего, даже пересекаться не будем, – саму себя в этом убеждаю.
Было бы прекрасно! Спокойно работать, проводить с Мишей время на пляже и не видеть Тимура. Идеально!
– Угу, угу… – мычит мама, пережевывая очередную конфету. – Ой, оставите меня совсем одну, – переключается на новую песню. Шлягер со дня смерти папы и по сегодняшний. – Что я делать буду?
– Тебе не будет скучно, мам. У тебя же книги, – как могу, стараюсь подбодрить.
– Та да, – быстро соглашается. – Когда мне скучать? У меня там такая любовь разворачивается, такие страсти – закачаешься!
– Ну вот!
С картошкой мы успеваем, но к приходу Костика я все еще бегаю в халате. Пропускаю его в квартиру и вспоминаю, что у меня пару дней назад сломался фен.
– Ты не мог бы посмотреть?
– Конечно.
Однако буквально пару минут спустя в дверь снова звонят. Решаю, что кто-то ошибся – в новогодний вечер такое случается – но иду открывать. Только не успеваю. Мама, очевидно, вертелась возле ванной и, естественно, опережает нас.
Картина маслом – мама в бигудях, я в халате и с мокрыми волосами, Костик с феном и Тихомиров с ворохом пестрых блестящих пакетов. Пронзив нас убийственным взглядом, сваливает их на пол.
– Что это? – спрашиваю я.
– Подарки, – голос Тимура режет грубостью. – Тебе, твоему ребенку и Ларисе Петровне.
– Ой, и мне тоже?! – радуется мама. – Спасибо!
Я же ощущаю очередной укол в сердце.
– Моего ребенка зовут Миша.
