– Солодов! Я не собираюсь! Не собираюсь с тобой ни о чем…
– Тссссссс….
Он вдруг замирает. Прекращает свой напор.
Просто наклоняется и… Дышит прямо на мои губы!
А после медленно. До подгибающихся коленок медленно проводит пальцем по губам.
Едва касаясь. Но заставляя внутри меня все заметаться в пламени!
Как? Как он это делает? Как ему удается?
– В тебе столько страсти… Ты просто вулкан, конфетка! И я хочу, чтобы этот вулкан взрывался подо мной!
– Прекрати.
– Я приглашаю тебя на свидание. Разве это не романтично? Заметь. Не ворую тебя. Не хватаю на улице. Просто. Цивилизованно. Зову на ужин. Что не так?
– Цивилизованно?
Руки сами сжимаются в кулаки.
Ага. Так же цивилизованно, как позвал меня тогда в свой номер!
Наверняка подал свою « просьбу» в такой форме, что Грымза хуже смерти испугалась отказа! Хотя я ее не оправдываю!
– Проникать в чужое жилье, это, по-твоему, как? Хотя, чему я удивляюсь? По тебе же все видно. Не удивлюсь, если ты кого-нибудь даже и убил, чтобы заработать свои богатства!
– Не переходи грань, сладкая, – его лицо становится вдруг жестким. Глаза начинают опасно полыхать. Напоминают сейчас острое лезвие.
– А как мне к тебе относиться? Вон. Людей ты лишил жилья. И тебя это нисколько не смущает! Все, что ты знаешь, это только свои грандиозные планы. И желания. Не собираешься считаться ни с кем на своем пути! Идешь по головам!
И ведь, между прочим, если бы не он с его хотелками, я не потеряла бы работу! Раньше его не винила. Но сейчас остро понимаю. Не появись он там в тот вечер, вполне возможно, что гнилое нутро Грымзы никогда бы себя и не проявило! Он ей угрожал? Или просто предложил слишком толстую пачку денег?
– Жилья? А в чем вопрос? Им выплатят компенсацию. Выделят жилье тем, кто откажется от денег. Но…
Его рука вдруг нагло начинает скользить по краю моего халата со стороны груди.
– Если ты хочешь… Мы это вполне можем обсудить.
– И ты откажешься от своих планов?
– Конфетка. Я могу быть очень гибким. А могу и очень жестким. Все зависит от того, насколько ласковой умеешь быть ты! Я же сказал. Предлагаю просто поужинать и обсудить все условия. Ты уж точно стоишь первой в очереди на выделение роскошной квартиры вместо этого сарая!
– Уходи, Солодов. Мне нечего с тобой обсуждать.
Мы тяжело дышим. Почти упирается лбами в крохотной ванной.
Два сердца колотятся так громко, как после марафона. Или во время самой настоящей драки! Кажется, от их стука даже эхо разносится. Отбивается от стен!
– Татьяна…
Его рука зарывается мне в волосы. На удивление нежно массирует кожу головы.
– Понять не могу. Чем ты недовольна? Я предлагаю тебе то, о чем другие только мечтают!
Рука тяжело опускается на стену позади меня.
Мощное тело нависает. Почти придавливает. Заставляет вжаться в стену.
А зеленые глаза блестят алчным, голодным блеском.
– Я тебя ничем не обидел. Если мало предложил, повторюсь. Я готов обсудить условия. В пределах разумного, конечно. Но границы… Хм… Достаточно широки. Для тебя. В чем вопрос? Чего ты бесишься, ммммм? Или тот щенок мог дать тебе больше?
– Просто не все в жизни покупается! Как ты не поймешь? Нельзя вот так. По щелчку пальцев . Покупать человека!
– Можно, Таня, – его палец снова ложится на мои губы.
Теперь уже не ласкает.
Придавливает. Подавляет. Прижимает и заставляет губы раскрыться.
