Почему и после школы, спустя столько лет, он сделал это с ней? Изнасиловал ту, которую ненавидел за бедность и низкое происхождение.
Он ведь и на предыдущие встречи одноклассников не приходил, почему на эту заявился?..
– Просто захотел попробовать, – разрезал воздух чужой хладнокровный ответ. Психопат, не жалея чужих чувств, не понимая, как сильно его слова ранят другого человека, продолжил: – Знаешь, всегда мечтал, чтобы тебя кто-нибудь поимел, еще со школы. Удобный случай подвернулся, вот и все. Не скажу, что твоя внешность хоть как-то помогла – бывают девочки и посимпатичней. Но как дошло до делала, меня ждал приятный сюрприз. Я был удивлен, что ты на коленях будешь просить добавку, но наутро ты сбежала. Я нашел, но ты ускользнула в самый последний момент. И теперь что я вижу? Нищая крыса обзавелась крысенком?
Оскорбления падали камнями, каждый с остро заточенной гранью, ранящей не хуже ножа. Агата думала, что потеряла чувствительность к нападкам Егора. Но это?..
– Сука, – прошипела Агата.
Ее всю трясло, слезы хлынули, наконец, потоком по щекам. Она их почти не заметила, потому что вдруг почувствовала импульс, острую необходимость сделать хоть что-то.
Она зашарила взглядом, ища хоть то, что можно применить как оружие. С такими как Танков бесполезно действовать по закону. Их нужно добивать, иначе умрешь сам.
Агата нашла только пластиковую миску с фруктами на тумбе. Схватила ее и запустила, попадая прямо в это наглое, отмороженное лицо.
Танков не увернулся – просто не смог понять в какой момент трясущаяся осиновым листком Агата, неловкая и неповоротливая из-за пуза, успела схватиться за блюдо, и запустить так, что едва со стулом не перевернуло.
А Агата не успокаивалась. Злилась, метала глазами молнии, искала глазами нож, почему-то забыв, что они все лежат в тумбочке, в банке из-под лечо.
Никогда! Никогда ей больше не приходилось сталкиваться с такими мразями!. Никогда Агата и подумать не могла, что ее ненависть к этому человеку обратиться желанием убить.
– Мне приказать тебя пристрелить, как бешеную собаку? – холодно спросил Танков. На его лице, куда попала миска, появилась припухлость, грозящая налиться синяком.
Агата вздрогнул, застыла и обернулась к нему, чувствуя, как ноги вдруг стали отниматься. Это была не угроза, а настоящий вопрос. Вопрос насильника и убийцы, у которого были все рычаги, способные избежать наказания за содеянное.
Танков резко встал – Агата, отступив, осела на край кровати.
Слез не было, только сухость, жгущая глаза, и непонятный привкус горечи во рту.
Агата тяжело дышала, старался унять дрожь в руках в теле. Она смотрела на Егора, боясь отвести взор. Опасаясь что, стоит ей моргнуть, и он кинется вперед, чтобы ее придушить.
– Не пропадай, Агата, – не то посоветовал, не то приказал Егор, и вдруг вышел из комнаты, закрывая хлипкую гостиничную дверь с оглушающим хлопком.
8. Глава 8
Что такое в сущности, девять месяцев? Для молодежи – одно мгновение, для стариков – целый век. А для беременных? Казалось бы – только вчера была двадцать третья неделя, а сегодня уже тридцать седьмая. Только вчера ты жаловался, что живот очень большой, а сегодня ты понимаешь, насколько больше он может быть. Только вчера тебя тошнило от всего, что можно увидеть, а сегодня ты с аппетитом смотришь на торты и жареных омаров.
Агата не смогла бы сказать, в какой момент долго тянущиеся девять месяцев сделали прыжок вперед. Так же не смогла бы сказать, в какой момент начались странные короткие приступы боли, от которых она застывала на одном месте посреди улицы или утром, на прогулке в парке. Теперь ребенок шевелился постоянно, переворачиваясь, пинаясь, булькая.
