– Спасибо, – наконец, голос прорезывается, и я шепчу едва различимо.
Кивает молча. Больше не давит своей аурой. Кажется, что взгляд на мгновение становится мягче.
Не падаю только потому, что сильные руки держат меня, а я почему-то на ногу опереться не могу. Только сейчас ощущаю, как щиплет кожу.
Высокий мужчина, которому я едва достаю до плеча, щелкает языком, скользит по мне взглядом и неожиданно резко переводит его в сторону. По инерции отслеживаю и замечаю, куда именно смотрит кавказец.
На обочине застыл хозяин цветочного бутика. И почему-то от взгляда восточного мужчины Виктор Викторович как-то сжимается.
– Сюда иди, – придавливает интонацией незнакомый мужчина, ему, кажется, глубоко наплевать, что вообще-то его машина организовала пробку и остальные водители вынуждены объезжать замершую черную фурию.
Однако никто нам не сигналит, не подгоняет, не велит сойти с дороги и уже на обочине решать свои вопросы. Машины проезжают мимо, будто боясь навлечь негодование мужчины в идеальном темном костюме.
Мужчина вскидывает бровь и смотрит в сторону моего бывшего работодателя и тот подходит.
– Почему девчонка под шины бросилась?
Ошарашивает меня вопросом брюнет, а мой босс набирает воздуха поглубже и выпаливает свою правду-ложь.
– Воровка она. Поймали ее, а она деру дала. Только недалеко убежала.
В шоке перевожу взгляд с предприимчивого толстяка на матерого мужчину, который вновь смотрит на меня, и взгляд у него опять меняется.
Если секундами ранее казалось, что он проникся, то теперь словно бетонная стена там. Непроглядная.
– Это неправда, – подаю, наконец, голос и в глазах скапливаются слезы, а я смотрю на незнакомого мужчину, от которого веет силой и властью, и отчего-то не хочется, чтобы он думал обо мне в том ключе, в котором преподносит все Виктор Викторович.
Незнакомец внимает мне. Приподнимает смоляную бровь, словно поощряет, чтобы продолжала, и я выдыхаю:
– Я не крала. Ничего не брала. Я в жизни ничего не воровала! Все ложь и наговор…
Пытаюсь отнять руку, прикосновение мужчины обжигает даже сквозь одежду, но он не отпускает, продолжает смотреть на меня, а я дергаюсь.
– Да отпустите вы меня!
Нервы сдают, пытаюсь отцепить от себя пальцы, но мои трепыхания не дают никакого результата. Качаю головой и запоздало понимаю, что благодаря моим пустым телодвижениям у меня волосы из пучка выбились и свободной волной падают на спину.
Ветер подхватывает прядки и бросает мне в лицо. Второй рукой убираю волосы с глаз и осознаю, что мое движение привлекает внимание кофейных глаз, которые внимательно следят за мной.
Ожидаю, что незнакомец встанет на сторону хозяина цветочного магазина и начнет вместе с ним угрожать и кричать о том, что вызовет полицию, но кавказец удивляет.
Он вновь переводит взгляд на замершего изваянием Виктора Викторовича.
– Говоришь, воровка… Если так, где тогда деньги, раз уж девчонка у тебя украла? – задает резонный вопрос и упирает холодные глаза в моего бывшего босса.
Виктор Викторович лишь пожимает плечами. Юлить и врать мой бывший начальник хорошо умеет. Теперь понимаю.
– Откуда я знаю, на что она успела спустить мои деньги? Факт в том, что Дашка своровала. Она – воровка! Я хотел в полицию звонить, когда мы выявили недодачу, а эта убежать решила. Ну и вот… Чуть хорошего человека под срок не подвела. Я, если что, свидетель! Она сама бросилась к вам под машину!
