– Кто?
Напарник удивленно зыркнул на товарища, глаза которого все еще оставались стеклянными, неживыми.
– У-у-у, брат, ты чего такой? – он отложил книгу, встал из-за стола и взволнованно оглядел бедолагу с ног до головы. – Да на тебе лица нет! Вань, все в порядке?
– В порядке… – ответил тот и неожиданно перевоплотился в себя прежнего. – Все хорошо, Толян. Чего засуетился?
– Я засуетился? – возмутился Толян.
– Ты, не я же!
Толян нетерпеливо сглотнул набежавшую слюну; посмотрел в окно вслед уехавшему автомобилю начальства, перевел взгляд на напарника (который как ни в чем не бывало наливал чай в стакан), пожевал губу и, подозрительно прищурившись, повторил свой вопрос:
– И все-таки о чем тебя босс расспрашивал?
– Ни о чем, – Иван поднял глаза к потолку, продолжая размешивать сахар в стакане. – Хотя нет, спросил чего-то.
– Чего спросил? – еще сильнее сощурившись, допытывался Толян.
– Спросил, как служба… по-моему…
– По-твоему?
Иван наморщил нос и облизал алюминиевую ложку.
– Ну да… спросил, как служба и… еще фигню какую-то. А ты чего так разволновался?
Толян действительно разволновался, увидев товарища с оловянными глазами после беседы с Маем. Теперь же коллега выглядел настолько невозмутимо и расслабленно, что он не понимал: почудилось или взаправду было?
– Ну да… показалось… вроде как… – промямлил он.
– Показалось… Вроде как… Хорош фантастику читать! Скоро инопланетяне замерещатся.
Толян растерянно посмотрел на товарища, затем на книгу и, тяжело вздохнув, заварил себе чая: тяжелая работа, нервная.
Май вернулся в офис компании. Ник Ник встретил босса хмуро. Насупившись, словно школьник после несправедливой выволочки, он выдержал паузу, чтобы Марин как следует прочувствовал настрой директора, а затем медленно, вкладывая особенную интонацию в каждое слово, заговорил:
– Я, Марин Викторович, по-моему, заслужил более доверительное отношение, и если вы считаете…
Май подошел к Ник Нику и положил руку на его плечо, не дожидаясь окончания скорбного монолога.
– Поверь, я просто не хочу нагружать тебя лишними проблемами. Знаю, без тебя компания развалится в течение года. Помни и ты, как высоко я ценю наши отношения, и только поэтому не могу объяснить…
Ник Ник скинул с плеча руку босса. Помолчал… Снял очки…
– Я уже привык к твоему сумасбродству. Привык… Не надо мне ничего объяснять.
Он демонстративно небрежно сунул папки и бумаги в портфель, молча пересек кабинет и лишь на самом выходе остановился.
– Самое интересное, что твои, на первый взгляд, глупые решения еще никогда не приносили серьезного убытка… и даже наоборот, – Николай Николаевич недоуменно пожал плечами. – Удивительно! Возможно, это и есть твой главный талант – выходить сухим из воды?
Май опустил голову, улыбнулся и не стал ничего отвечать. Директор выпускал остатки пара и сейчас нуждался лишь в терпеливом виноватом слушателе.
– Завтра уезжаю в столицу. Послезавтра пришлю управляющего… Надо же завершить дела, – Стариков открыл дверь кабинета; занесенная для шага нога зависла в воздухе. – Но… если у тебя поменяются планы…
– Не поменяются, – отчеканил Май как можно серьезнее и убедительнее, чтобы вновь не разжечь угасающее пламя гнева.
– Прекрасно! – ответил Николай Николаевич и вышел вон.
Май сдерживал внутреннее умиление показательной строгостью и картинной важностью Ник Ника: переживает, болеет душой за дела фирмы, считает слишком значительной цену ошибки и некомпетентности… Ох… если бы он на одну секунду представил себе истинные цели Марина, то ни за что не стал бы руководить его компанией и уж тем более читать нотации.
