Джорджиана обожала выходить куда-нибудь в люди, но лучше всего бывали похмельные дни в компании Лины и Кристин. Иногда они шли в кино, засыпали там и пропускали весь показ, иногда решали выгнать похмелье вместе с потом, отправлялись в класс хореографии и целый час бранились и стонали под злобными взглядами инструкторов, а иногда сдавались и во время ужина на Кларк-стрит заказывали «Кровавые Мэри», приговаривая «клин клином, клин клином», пока не напивались опять, не доплетались до дома и не засыпали.
Джорджиана, Лина и Кристин вместе учились в старших классах и всем клялись, что, когда вырастут, будут жить в одной большой квартире. В итоге соседками по квартире они так и не стали, но жили в одном и том же районе, и, как выяснилось, иметь три разные квартиры, чтобы было где потусить, оправляясь от похмелья, намного лучше. Лина работала ассистенткой богача с хедж-фондом, который так ее любил, что готов был переплачивать в обмен на обещание никогда не уходить. Не о такой карьере с заказами авиабилетов и бронированием столиков в ресторанах Лина мечтала, получив диплом искусствоведа, но она зарабатывала в три раза больше, чем ей предлагали в «Кристис», поэтому осталась. Начальник регулярно переводил свои бонусные мили на ее аккаунт, и с такими темпами пополнения ей никогда больше не придется летать экономом, что казалось вполне справедливой платой за утраченные мечты. Кристин работала в техническом стартапе и в целом терпеть его не могла, зато ей никогда не приходилось ходить за продуктами благодаря возможности завтракать и обедать в кафетерии на работе и заодно прихватывать оттуда салат с семгой гриль, чтобы поужинать дома. Поскольку подруги куда-нибудь выбирались пять вечеров в неделю, Кристин вечно таскала с собой контейнер с едой из бара в бар, а подруги нещадно дразнили ее за то, что она, словно какая-нибудь чудачка, способна сервировать обед из пяти блюд в баре «У Шарлин» на Флэтбуш-авеню.
Пока они валялись на разложенном диване со своими луковыми колечками, Джорджиана рассказала подругам о том, как опозорилась перед Брэди у почтовых ящиков. Они уже слишком много времени потратили на обсуждение предмета ее увлечения, поэтому, хотя эта история ей казалось наименее впечатляющей из всех рассказанных за это время, Джорджиана считала своим долгом сообщить подругам о том, что между ней и Брэди в самом деле что-то произошло.
– Джордж, какого черта ты не знала, что ОАЭ – это страна? – спросила Лина, усаживаясь и безнадежно глядя на подругу.
– Ну, я вообще-то не знаток страноведения! Я специализировалась на русской литературе! – попыталась оправдаться Джорджиана.
– Плохо дело, дружище, – согласилась Кристин. – Но он хотя бы говорил с тобой? В смысле, предложил помощь, так что это хороший признак.
Она пыталась оказать поддержку, но Джорджиана ничем их не обнадежила и понимала это. Остаток дня они провели, обсуждая, как она могла бы реабилитироваться в глазах Брэди, и предлагая всевозможные завязки для разговора – от нудных до нелепых: «А вы знали, что черта бедности в ОАЭ проходит на уровне двадцати двух долларов в сутки?»; «Я слышала, что в Эмиратах соколиная охота пользуется большой популярностью»; «А это правда, что у авиакомпании “Эмирейтс” лучшие бесплатные пижамы в первом классе?». В подобных делах ее подруги были, в общем-то, бесполезны, но Джорджиане нравилось, как они, сговариваясь, постоянно повторяли имя Брэди.
