- И, все равно, не всякий за чужих людей не задумываясь на верную смерть пойдет. – возразил сыну воевода. – И не всякая жена за мужем в омут кинется. Да и человек надежный их проверял, его словам сам князь веру имеет.
- Но это еще не все, - Добыслава, не мешая мужчинам спорить, решила продолжить разговор. – Есть у тебя еще одна родичка, в самой столице.
- Принцесса их, - кивнула Либуше, - отец рассказывал.
- Да, принцесса. Она соседке нашей из-за реки – сестрыница. Так что не такой этот дружинник простой, как на первый взгляд кажется, раз его на крулевской родне женили. В общем, отец твой нас просил к новой родне присмотреться, да и тебя, наверное, тоже.
Либуше только кивнула, соглашаясь.
После бани тетка лично помогла племяннице переодеться в новую сорочку. «Вот и все», - вздохнула она. «Завтра уже в заксонском поедешь». Либуше только вздохнула. Заксонских платьев у нее был целый сундук. Е еще два или три сундука – с драгоценными тканями для них. Княгиня решила. Что нечего зря добро переводить, все равно за модой не угонишься. Но на первое время было и что надеть, и в чем жениху показаться.
Платья эти Либуше носила и дома, чтобы привыкнуть и не выглядеть потом на королевских балах ряженой. Но свои, вендские наряды были не привычнее. И, если так посмотреть, не уступали заксонским ни по богаству, ни по красоте. Только и того, что старые люди говорят: «Цо край, то обычай».
Уходя на ночь, тетка Добыслава весело подмигнула княжне: «Ну, на новом месте…». Либуше только фыркнула тихонько. Вот еще! Мало ей Предславы, готовой каждый день рассматривать и обсуждать портрет кронпринца, так теперь от него ее и ночью не избавиться? Вот только ночью княжне снился не жених. Точнее, может, и жених, точно она не помнила.
Княжна полночи прометалась на пуховых подушках, то ныряя в тяжелый сон, то снова выныривая в явь. Во сне она куда-то бежала, от кого-то спасалась. Кто-то тяжелым взглядом следил за ней, и от этого взгляда было одновременно и стыдно, и жарко.
Закончилось все тем, что нянька, разбуженная очередным вскриком подопечной, хорошенько взбила ей подушку и перевернула ее другой стороной, приговаривая: «Куда ночь, туда и сон. Куда ночь, туда и сон…» Только после этого девушке удалось уснуть уже нормальным сном.
Наутро воеводина Добыслава только ахнула, глядя на припухшие глаза княжны.
- Да ты что же, Либуше, всю ночь не спала, что ли? Куда теперь такую красавицу людям показывать?!
- Ой, лучше бы не спала, тетко, - пожаловалась княжна. Такая муть полночи снилась, что, думала, до утра не усну.
- Ой-йей! - Всплеснула руками Добыслава. – Сейчас сажу Мечку, чтобы волхва из святилища тайком позвал. Как бы не сглазили вчера на приеме.
Волхв пришел быстро. Шутка ли, княжеская дочь! Седовласый старик в вышитой оберегами рубахе долго водил руками вокруг княжны. Потом велел пить родниковую воду и долго смотрел в чашу.
- Ничего. – С облегчением сказал н наконец. Ему вторили не менее облегченные вздохи воеводиной и Мераны. Остальных, саом собой, в такое дело не посвящали. Нечего.
- А что же это было, Радославе? - Спросила воеводина. Женщине было неловко, ведь это в ее доме племянница должна была отдохнуть и отоспаться. А, получилось, наоборот.
- Испереживалась. – пожал плечами волхв. – С невестами такое частенько бывает. Да и, небось, заморочили дитя своими наказами. Знаю я вас, княжеских, - он позволил себе усмешку, - на каждый чих у вас свой совет.
