В перерыве Саша долго отходил от чужой жизни, показанной на сцене, но догадался угостить даму в буфете шампанским. Они снова были центром внимания, причем Ольга чувствовала себя королевой искренно и правдиво, практически не играя. А Саша, скромняга, был не в своей тарелке, но как мог старался «соответствовать».
Он проводил ее до дома. Перед расставанием поцеловал ее и шепотком пробасил ей в ухо:
– Замуж за меня пойдешь?
– Не-а, – ответила она, подняв на него небесно-голубые очи. – Я сегодня так находилась!
Алекс вспоминал первое свидание со своей будущей женой с улыбкой. С тех пор прошло три года. Они больше ни разу не надевали «голливудских» костюмов, оба предпочитали в одежде простоту и одевались под лозунгом «Не выстебываться».
Они по-прежнему любили потусить в кафе «Аллегро». Но теперь Алексу стало труднее выбираться в люди. Он выкладывался на работе, вечером хотел отдохнуть. Иногда занимался рисованием или писал картины с этюдов – это его успокаивало. Кнопка подсматривала, стоя у него за спиной и приговаривала:
– Ты – мой художник! Глядишь и станешь великим, как Ван Гог!
– Бери выше – как Леонардо! – шутил в ответ Алекс.
– И премию дадут большую-пребольшую!
– … посмертно…
Он крутанулся на стуле, вскочил и схватил Кнопку в охапку.
– и останешься ты вдовой… с большими деньгами! – издевался дальше Алекс.
– … веселой вдовой, заметь! – Кнопка никогда не сдавала позиций.
– Почему тебя так волнуют премии, Кнопка? Это настораживает.
– А тебя больше интересует слава?
– Само-реа-лиза-ция!
Она не стала дальше развивать тему, а ухватила его за шею и повисла на нем. Алекс раскрутил ее, потом подхватил на руки. Он чувствовал руками кожу ее ног – дома она ходила в длинной майке с голыми ногами. Она игриво забрыкалась.
– Венера, не вынуждай меня без нýжды! – грозно предупредил ее муж, переиначивая строчку из известного романса.
Но было уже поздно…
6. Увертюра
За пару дней до судебного заседания Соловьевы решили обсудить предстоящее мероприятие и подготовить ответчика. Дело для молодежи непривычное, пригласили старейшину рода – маму-тещу, точнее, старейшина была самовыдвиженкой.
Бронислава Юрьевна разложила на столе распечатанные копии документов, принесенные Алексом из суда. Свидетельства о рождении, о смерти, о заключении брака, квитанции об оплате госпошлины и еще о каких-то судебных расходах она отложила в сторону. Иск она прочитала несколько раз.
– Алекс, из иска я поняла, что твой дядька оспаривает свидетельство о праве на наследство и требует его аннулировать, но он не ходил к нотариусу с сестрой для вступления в наследство…
– Да. Они вдвоем решили, что в наследство вступает только она, а ему – необязательно, чтобы ему не платить налог, – вступил Алекс. – Наследства особого не было, они оба прекрасно знали это.
– Подожди, а как же Виталий может утверждать, что вступил в наследство?
– Фигня! – в сердцах брякнул Алекс и осекся, потом продолжил: – Не вступал, я это точно помню. Мама была у нотариуса одна!
– Странно, – задумалась Бронислава Юрьевна. – Может, сходить к этому нотариусу?
Алекс пожал плечами и горько усмехнулся:
– Деньги, которые бабушка откладывала, были курам на смех! С каждой пенсии – в банк. Маму заставляла в банк ходить. Бабка то клала деньги на счет, то их снимала, потому что любила по любому поводу деньгами одарить, иногда просто нужно было что-то купить. Так что сумма то накапливалась, то таяла.
